Время первых - Валерий Рощин Страница 11

Юный Алексей как мог помогал родителям: после занятий в школе помогал отцу с ремонтом жилища, разбирал завалы мусора во дворе, чинил водопровод и не гнушался любой другой работы.

Через пять лет он получил свой аттестат зрелости. К тому моменту он серьезно увлекся летным делом: поименно знал известных в стране авиаторов, пересмотрел все киноленты про летчиков, а в свободное от учебы время мастерил авиамодели и писал свои первые картины.

Петр – старший брат Алексея – получил хорошее образование и работал авиационным техником. По его конспектам юный Леонов с завидным упорством изучал основы теории полетов, авиационные двигатели и конструкцию самолетов. И долгое время не мог решить, что же больше ему нравится: авиация или живопись?..

Жизнь многих известных людей изобилует крутыми поворотами. Забегая вперед, скажем: судьба Леонова тоже могла стать совершенно иной. Благодаря незаурядным способностям к рисованию после школы он подал документы в Рижскую академию художеств. Просмотрев привезенные им картины, ректор академии вынес вердикт: принят. Но вскоре выяснилось, что жить новоявленному студенту негде: общежитие предоставлялось лишь после трех лет обучения. Стипендия в академии (а ее еще нужно было заслужить) составляла всего пятьсот рублей – небольшие по тем временам деньги. И именно такую суму требовалось заплатить за съем скромной комнаты в Риге.

Это было сравнимо с ушатом ледяной воды. Мечта стать художником ускользала прямо из рук. Но молодой человек не унывал. Если не устраивал один вариант, значит, нужно было искать другой. И, скорректировав свои планы, он решил посвятить свою жизнь второй мечте. Мечте о небе.

Учась в школе и предполагая связать жизнь с авиацией, он понимал: без спорта достичь заветной цели будет значительно труднее. Потому в свободное время Алексей уделял внимание и спорту – посещал некоторые секции.

В результате хорошая учеба в школе, страстное желание и занятия спортом стали тем заветным ключиком, который без особых проблем открыл перед Леоновым дверь летной школы – в августе 1953 года он был зачислен в Десятую военную авиашколу, осуществлявшую первоначальное обучение летчиков.

Находилась данная школа в Полтавской области, в городе Кременчуг. Окончив ее, он решил получить профильное высшее образование и до 1957 года продолжал обучение в высшем военном училище летчиков‑истребителей, расположенном в городе Чугуеве.

* * *

Так получилось, что с небольшим украинским городком под названием Кременчуг будущего космонавта связывало очень многое.

В свои девятнадцать лет он впервые оказался с этом городе. Тогда в здешнюю авиационную школу начального обучения летчиков был объявлен комсомольский набор. Проходя обучение, молодые мальчишки‑курсанты впервые самостоятельно поднимались в небо. А в свободное от полетов время восстанавливали учебные корпуса, строили казармы для себя и дома для своих преподавателей и командиров. Время было тяжелое, послевоенное; кругом была разруха.

Но и в непростое время молодые парни находили время и силы для озорных выходок. Однажды Алексею с однокашниками удалось на целые сутки лишить местный горком партии геральдики, висевшей над крыльцом главного входа. Леонову поручили выпустить стенгазету с гербом города, а как он выглядит – никто из курсантов не представлял. Решение созрело моментально: нужно снять герб с Белого дома и скопировать.

Сказано – сделано. И утром стенгазета с изображением герба висела на положенном месте, а на пропажу оригинала никто не обратил внимания. Следующей ночью будущие военные летчики снова забрались на фасад здания и вернули «образец» на место.

Многие из выпускников Кременчугской авиашколы потом – после окончания Чугуевского военного авиационного училища – вновь возвращались сюда для усовершенствования летного мастерства. Вернулся и Леонов, получив после Чугуева назначение в местный гвардейский истребительный полк. И это возвращение стало для него судьбоносным.

Гавриил Трифонович Ганус закончил службу в Группе советских войск в Германии и был переведен в Кременчуг. Здесь его семья получила двухкомнатную квартиру в хорошем сталинском доме. А «трешку» напротив отдали ватаге молодых холостяков‑лейтенантов из истребительного полка, среди которых был и Леша Леонов. Начинающие летчики с удовольствием общались с асом, который был всего на четыре года старше. Без особого стеснения они приходили к нему и терзали вопросами на профессиональные темы. По выходным, как и полагалось летчикам, они часто устраивали веселые застолья. И если с закуской случались проблемы, то к Ганусам снаряжали гонца – Алексея.

Через некоторое время у Гавриила Трифоновича и его супруги Клавдии Васильевны сложились с этим озорным и одновременно вдумчивым лейтенантом теплые приятельские отношения.

Как‑то с такими же друзьями‑лейтенантами отправился он вечером прогуляться. Навстречу попалась стайка девушек. Ребята остановились, чтобы уступить им дорогу, а проказник Алексей не придумал ничего лучше, как подставить кареглазой смуглянке подножку.

В шутку, разумеется. Думал, перепрыгнет. А она не заметила и… споткнувшись, упала. Он кинулся поднимать ее, а пока извинялся и успокаивал – влюбился.

Так и познакомились. Красивая смуглянка оказалась работницей КрАЗа, звали ее Светлана Доценко. Она была скромной и очень красивой девушкой.

Через некоторое время она пригласила молодого человека к себе домой – Светлана проживала с родителями в частном доме. Он пришел. И когда увидел на столе в ее комнате редкий альбом с репродукциями, который, будучи начинающим художником, давно хотел приобрести, понял: это судьба. И не ошибся. Светлана тоже любила искусство и разделяла многие убеждения Алексея.

Через некоторое время Леонову предстоял перевод на новое место службы – в Группу советских войск в Германии. За советом он пришел к Клавдии Васильевне:

– Как быть? Сделать Светлане предложение сразу или подождать, пока закончится моя служба в Германии?

– Любите друг друга? – спросила женщина.

– Да.

– Тогда женись и не раздумывай.

И вскоре состоялась свадьба.

У Клавдии Васильевны и Алексея сложились настолько крепкие дружеские отношения, что он позвал ее на свадьбу шафером. И такой свадьбы, пожалуй, жители Кременчуга не видели – свидетелем со стороны жениха была замужняя женщина.

* * *

До старта космического корабля «Восход‑2» оставалось сто двадцать дней. В сборочном корпусе Особого конструкторского бюро ни днем ни ночью не прекращалась работа. Все комплектующие, настроенные системы, сложное оборудование к концу 1964 года были доставлены в ОКБ. Корабль был собран, но на его корпусе по‑прежнему отсутствовали многие листы обшивки – специалисты копались в агрегатах, в жгутах электропроводки и отдельных узлах.

Королев, Черток и Феоктистов также постоянно находились здесь, покидая свой «пост» лишь на короткое время сна.