Я вернусь - Александра Миронова Страница 10

– Пойдем в ЗАГС и распишемся! – моментально прервал ее Арсений. Неужели она хотела замуж все это время, а он этого не заметил? Ему казалось, что таким, как она, все эти публичные обряды и условности совершенно безразличны.

– Арсений, – Ольга встала и мягко подошла к нему, обнимая, – Арсений, я прошу тебя, успокойся.

– Нет, Оля, я не могу. – Он оторвал ее от себя и потряс за плечи. – Как тебе это в голову пришло?

– Мне многое приходило в голову, я рассматривала все варианты, просто этот кажется мне наиболее реальным.

– Может, я женюсь? – грустно усмехнулся Арсений, и у Ольги тотчас защемило сердце. Ну уж нет, его она никому не отдаст.

Не успела она покачать головой и озвучить свои соображения, как в дверь настойчиво позвонили. Внутри что-то дрогнуло и оборвалось. Ольга молча подняла глаза на Арсения, когда звонок повторился, а затем дверь слетела с петель.

Ольга метнулась в студию и вперилась взглядом в двух дюжих молодых людей, держащих в руках бейсбольные биты.

– Надо же, – усмехнулась она, ни на секунду не теряя самообладания, – я думала, такие приемы остались в прошлом.

Парни переглянулись, немного сбитые с толку.

– Где Арсений? – спросил тот, что был повыше и, судя по выражению лица, посообразительней.

– Зачем вам Арсений? – не сводя глаз с парней, Ольга судорожно прислушивалась к звукам из спальни – главное, чтобы не полез геройствовать.

– Привет хотим передать, – захихикал второй, чуть поменьше ростом и потолще.

– Я передам, – кивнула Ольга, – что-то еще?

– А эта дорогая штука? – первый ткнул в фигурку Розенталя, стоящую на мраморной консоли.

– Смотря что иметь в виду под «дорогой», – не успела договорить Ольга, как парень толкнул статуэтку и та, упав на пол, разбилась вдребезги. Ольга, не двинувшись с места, подняла глаза на парня:

– Ну и зачем?

– А ты чего такая борзая? – напрягся его товарищ, делая шаг вперед. Он с детства привык, что люди стараются его избегать и редко смотрят в глаза. А эта стоит и пялится насмешливо, как на идиота. Хотя баба хорошая, сочная. Может, попросят ее за долги забрать? Он бы не отказался.

Вместо ответа Ольга пожала плечами, а парень сбил дубинкой картину одного перспективного шестидесятника, которую Ольга купила по случаю и планировала подержать у себя лет десять-двадцать, пока в цене не подрастет. А подрастет совершенно точно.

Картина рухнула, стекло разлетелось вдребезги. Второй парень вступил в увлекательную игру, и они принялись крушить все, что попадалось им под руку. Ольга закрыла глаза, чтобы не видеть. Вещицы, которые она хранила дома, были на редкость изящны и неизменно ее радовали. При других обстоятельствах она бы очень разозлилась, но сейчас поделки ее мало волновали. Главное, чтобы парни не вошли в спальню и не увидели Арсения.

Когда в студии не осталось ни одной целой вещи, парни наконец-то удалились, снова передав привет и напомнив, что на выплаты есть неделя, и это последнее дружеское напоминание.

Некоторое время Ольга стояла недвижимо посреди хаоса, в который за несколько минут превратилась ее идеальная жизнь. Затем, ступая прямо по осколкам того, что еще несколько минут назад было произведениями искусства, она направилась в спальню.

Арсений сидел на кровати, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Ольга села рядом с ним и положила руку на колено. Он повернул голову – в глазах слезы. Арсений привлек к себе Ольгу, вдохнул аромат ее волос и прошептал:

– Я не могу тебя об этом просить.

БОГДАНА

– Осторожно, Ана, тут скользко! – Джордж заботливо приобнял Богдану за талию и удержал на ногах, когда та чуть не растянулась на скользком полу боулинга.

Одетая в слишком плотно облегающее фигуру бархатное платье с декольте, которое открывало больше, чем закрывало, на высоких каблуках и с красной помадой на пухлых губах – в боулинг Богдана явилась во всеоружии. Никогда раньше она здесь не бывала и понятия не имела, что скользкое покрытие не даст ей возможности красиво продефилировать перед иностранным миллионером. Едва не упав, она даже подумала, что, возможно, стоило одеться по-другому, но восхищенный взгляд Джорджа, устремленный в район ее природных щедрот, и его неспособность сосредоточиться даже на самых простых фразах доказали ей, что все-таки это был правильный выбор.

Поняв, что в боулинг Богдана играть не умеет и не собирается менять каблуки на специальные кеды (ну что я как дура буду в платье и кроссовках?), Джордж пригласил ее в бар и, заказав по коктейлю, достал из рюкзака альбом с фотографиями. Богдана подсела поближе, чтобы все внимательно рассмотреть, а Джордж едва не лишился чувств, оказавшись рядом с богатством, лежащим так близко – стоит руку протянуть.

– Смотри, это мой дом, – слегка дрожащим пальцем ткнул он в первую фотографию.

– Твой дом? – Богдана потрясла головой, рассматривая строение, более всего походившее на средневековый замок. Подняла глаза на переводчицу, женщину средних лет. Та, пожав плечами, уточнила:

– Да, мой дом. А еще у меня есть квартира в клинике.

– В клинике? – Богдана еще не успела сделать глоток коктейля, а голова уже шла кругом. – У него есть своя клиника?

– Три, – кивнул Джордж, выслушав вопрос переводчицы.

Оглянувшись по сторонам (на всякий случай!) и удостоверившись, что в боулинге нет ни одного знакомого лица, Богдана положила руку на руку Джорджа и придвинулась поближе.

– Он что, врач?

– Ветеринар, – робко улыбнулся в ответ Джордж и почему-то покраснел.

Богдана сразу потухла, руку она убрала и положила на свое колено, а потенциальный жених быстро перевернул страницу альбома и ткнул пальцем в фотографию лошади и какого-то мужчины:

– Я тренирую лошадей, которых снимают в фильмах в Голливуде. Вот я на съемках, вон там за мной, видишь? Харрисон Форд!

Рука вернулась на место, а Богдана снова прижалась к мощному боку Джорджа. Тот был похож на скальный монолит – среднего роста, кряжистый, мощный, широкий. Может быть, это и есть та самая мужская спина, которая позволит ей быть «за мужем» и забыть о торговле на рынке, как о страшном сне?

– Смотри, Ана, – имя Богдана ему категорически не давалось, – это я на Карибах, а вот на Гавайях, а вот я катаюсь на лыжах в Колорадо, у нас там самые лучшие лыжные курорты. А ты умеешь кататься на лыжах? – поинтересовался он.

– Ой, нет, – махнула рукой Богдана, заливисто рассмеявшись (как-то коллега на рынке сказал ей, что у нее мелодичный смех), – где я и где лыжи? Но я очень люблю путешествовать. Скажите ему, что мы с мужем, ну то есть с бывшим мужем, ездили в медовый месяц в Сочи, мне очень понравилось.

– Сочи? – повторил Джордж незнакомое слово и, позабыв о приличиях, снова уперся взглядом в манящее, бледно-розовое декольте, сулящее давно позабытое наслаждение. – Это где?