Нелюбимая - Мария Садловская Страница 10

— К нам в дом нужна няня для ребенка. Ему пять годочков, нашему Платошке. Пока жива была Зоя Борисовна, она не разрешала брать чужого человека. Мы с нею сами справлялись. А сейчас… все пошло вкривь и вкось. Хозяин попал в больницу, слава богу, спасли. Но лежит до сих пор, врачи не отпускают. Олюшка разрывается между ребенком и отцом. Я, как могу, помогаю. — Баба Капа на время замолчала. Надя, затаив дыхание, ждала самого заветного, а Капитолина Ивановна с тоской продолжила: — Но с мальчишкой уже заниматься надо, а я только сказочки ему могу почитать… Так что, Надя, смотри: если это тебя устраивает, я могу попросить Ольгу Платоновну, и тебя возьмут на работу. Заработной платой здесь не обижают, рабочий стаж идет, жильем обеспечивают. Думай, девонька, такой фарт случается редко.

От волнения Надежда не могла сообразить, как отвечать. Ведь это то, о чем она мечтала всю жизнь! Попасть в их уютное гнездышко! Вот оно, само легло в ее ладони. Уж она удержит! Надежда так сжала пальцы, что ногти больно впились в кожу, будто уже удерживала удачу…

Баба Капа ждала ответа. Ответ должен быть спокойным, без всяких восклицаний, типа «Да, конечно, здорово!», наоборот, стоит показать, что Надежда не очень-то и заинтересована получить эту работу. Не должна Капитолина Ивановна увидеть, что девушка дрожит от нетерпения, у нее горло перехватывает перед открывшейся возможностью поквитаться за все, со всеми разом! А то, что удача в первый же день ураганом ворвалась в ее жизнь, — значит, небо ей помогает и правда на ее стороне!

По-старушечьи поджав губы, Надежда скупо ответила:

— Да, наверное, правильно будет согласиться. Вряд ли я найду подходящую работу так быстро. — Она чуть ли не проговорилась про свои оставшиеся в кошельке мизерные финансы, но вовремя поймала себя за язык и продолжила: — Так что, Капитолина Ивановна, говорите хозяйке обо мне, я согласна. — затем все-таки добавила: — И спасибо вам!

Она так и сидела со сжатыми кулаками, глядя в пол. Не подымала глаз, боясь, что в них можно много чего прочесть…

Баба Капа вытерла стол и предложила Наде:

— Хочешь, посмотри телевизор, пульт лежит рядом, а хочешь — отдыхай. Я пока схожу наверх. Оленька должна быть с ребенком дома, вроде не видела, чтобы уходили гулять. Да еще, Надюша, можешь называть меня «тетя Капа». Мое имя длинное, времени много уходит, пока выговоришь. Платоша зовет меня бабой Капой.

Надежда не включала телевизор, не отдыхала — она готовилась впервые встретиться с сестрой. Пока обдумывала, как вести себя при знакомстве, тетя Капа позвала ее наверх:

— Надя, подымайся! Ольга Платоновна нас ждет. Возьми с собой паспорт и диплом.

Она не помнила, как подымалась по лестнице, как заходила в комнату. Очнулась, только когда увидела перед собой лицо сестры. Вот она — Оленька… Как жалко ту маленькую девочку Олю, которую Надя притесняла во дворе. Она ведь на эту совсем не похожа.

Надежде вдруг показалось, что все провалится, она не сможет выдержать и выдаст себя. Они, Ольга Платоновна и Надежда, были похожи до противного! Слава богу, ни у кого не возникнет мысли сравнивать.

Наверное, опять вмешались высшие силы — она хоть и чужим голосом, но поздоровалась. Положила на стол перед Ольгой документы. Ей предложили садиться — села… Затем отвечала на вопросы, украдкой продолжая разглядывать сестру. Хорошо, волосы сегодня у Нади закручены на затылке в пучок, иначе бросилась бы в глаза их одинаковость. У Ольги они, прихваченные сверху черной лентой, вились, рассыпаясь по плечам.

Все это надо учесть. Может, даже перекрасить волосы. Они что у Ольги, что у Нади — цвета темной меди, да еще и вьются.

А потом в комнате появился ребенок, мальчик. Будто в калейдоскопе сменился рисунок… Он подошел к Надежде, подал руку и серьезно произнес:

— Патон Витович! — помолчав, добавил: — Тошка.

Надя так же серьезно взяла ладошку мальчика и ответила:

— А я Надя.

А дальше перед Надеждой Петровной было только детское личико, солнышком закрывшее все остальное. Платоша деловито уточнил:

— Ты теперь моя няня, да? Только сказку про Бабу-ягу я не хочу. Хочу про богатырей и Мальчика-пальчика!

Ольга Платоновна, улыбаясь, остановила ребенка словами:

— Платон, Надя сегодня никаких сказок не будет рассказывать. Она только с дороги, уставшая. Ей надо отдохнуть. А у тебя сейчас тоже время дневного отдыха — так что иди в кроватку. Хорошо?

Мальчик согласно кивнул и, выходя с бабой Капой из комнаты, доверительно сообщил Наде:

— Баба Зоя улетела самолетом в небо. Но она скоро вернется!

Надя поспешила ответить:

— Конечно, вернется!

Они остались вдвоем, такая ненавистная «Оленька» Платоновна и она, Надежда Горчихина, которая «Петровна».

Общаясь с ребенком, Надежда немножко размякла. Чувствовала — это опасно, поэтому, стараясь выглядеть одновременно официальной и доброжелательной, спросила:

— Ольга Платоновна, мне искать жилье, или няня должна жить у вас?

Ольга досадливо отмахнулась, сказав:

— Надя, не надо «Платоновна»! Мы совсем недавно маму схоронили… Платоша говорит, «улетела баба Зоя в небо»… А мне так… Не понимаю, как осталась жива. Ну да — ради сына. А ты — «Платоновна». Тебя мне судьба послала. Мы с тобой, наверное, одногодки? Я ведь замуж рано вышла, в девятнадцать лет. Зато сын уже вон какой!

Непроизвольно у Надежды вырвалось:

— Я старше!

Мысленно себе напомнила: «Осторожней надо, откуда я могу знать, что старше?» Чтобы отвлечь внимание, сказала:

— Я тоже схоронила маму в этом году.

Ольга жалостливо на нее поглядела, промокнула салфеткой глаза и горестно подвела итог разговору:

— Надюша, будем поддерживать друг друга, а? Я, как осталась без мамы, поняла, как мне не хватает сестры!

Надежду бросило в жар. Эх! Была бы ее воля — все бы рассказала о сестрах! Сквозь зубы, будто они у нее заболели, увела разговор от сестринской темы, напомнив:

— Мне еще надо из камеры хранения забрать вещи.

Ольга, вернувшись к действительности, заботливо ответила:

— Сейчас скажу Володе, пусть организует машину. Поедешь с водителем и заберешь.

Она позвонила охраннику, а Надю позвала за собой:

— Пойдем, покажу твою комнату. Она на нашем этаже, рядом с Платошкиной. Я думаю, так будет удобно.

Идя впереди Надежды, Ольга продолжала:

— Да, чтобы не забыть, наш Платон — левша. Так что имей в виду. К врачам обращались — посоветовали не переучивать, потому как это генетическое. Виктор Андреевич, его папа, тоже левша. Если не будет поздно, вечером познакомлю тебя с ним. Он добрый и спокойный человек. — затем, усмехнувшись, продолжила: — Но вот к нему нужно обращаться «Виктор Андреевич». Позже я тебе расскажу почему. Не очень приятная история была.