Точка сложности. Как я работала в Facebook - Рэнди Цукерберг Страница 10

Но было еще кое-что важное. Из студенческого сайта «Фейсбук» превратился в неотъемлемый инструмент каждого человека, в том числе и тех, кто собирался совершить нечто очень важное. Например, поучаствовать в президентских выборах. У «Фейсбука» появился великолепный шанс расширить свою аудиторию и возможности.

Я понимала, что создание публичных страниц — еще не все, что необходимо было активизировать участие «Фейсбука» в политической жизни. И я начала активно пропагандировать идею вовлечения «Фейсбука» в мероприятие, которое обещало стать знаковым для будущего года. Я полагала, что идею сразу воспримут на ура. И правда, многие из моих коллег пришли в настоящий восторг. Однако тем летом компания занималась новой рекламной программой, закончить которую собирались лишь к концу года. Реклама была предметом пристального, жадного внимания как Марка, так и всего остального руководства, а это означало возможность для каждого, кто работал над рекламными проектами, удостоиться похвалы начальства и даже пообщаться с глазу на глаз с самим Марком, который в Кремниевой долине уже считался чем-то вроде священной коровы.

Мои коллеги мгновенно потеряли интерес к выборам, которые ожидались еще чуть ли не через год.

Наверное, вы могли подумать, что умнее всего с моей стороны было бы пересмотреть приоритеты, согласиться с остальными, подыграть «корпоративной политике». Возможно, вы правы.

Вот только... Я намеревалась разработать собственную политику. К счастью или к несчастью, я всегда пыталась отыскать собственный неограненный алмаз — проект, которым я могла бы заниматься лично, который могла бы выстраивать и формировать. То, что другим казалось новым, восхитительным и перспективным, меня не интересовало.

К счастью, мне удалось заручиться поддержкой четырех друзей и коллег: моего босса Дэна Роуза, проверенного временем друга и по совместительству влиятельного менеджера по продукции Эзры Каллахана, нашего главного юрисконсульта Криса Келли и главы отдела коммерческого развития Дэвида Финча. Эти люди стали моими главными союзниками в грядущей подрывной операции. Чуть позже в наши ряды вступили Адам Коннер и Эндрю Нойес. Они присоединились к «Фейсбуку» в Вашингтоне, округ Колумбия, и стали соучастниками нашего преступления и моими друзьями на всю жизнь.

Шагом номер один было заключение сотрудничества с «Эй-Би-Си ньюс».

Наши переговоры тут же вызвали реакцию конкурирующих интернет-компаний. Каждый стремился осветить «сетевые выборы» с новой стороны. «Ютьюб» и «Си-Эн-Эн» первыми объявили о совместной трансляции дебатов. Последующие объединения не заставили себя долго ждать. Новостные компании были счастливы воспользоваться технологическими новинками, чтобы привлечь молодую, технически подкованную аудиторию.

Вскоре обстановка накалилась до предела. Это был настоящий Дикий Запад! Хватай понравившуюся социальную сеть и беги! Телевизионные каналы объявляли об «интеграции» со всеми известными мировыми сайтами, отчаянно надеясь на успех. Нам поступало огромное количество предложений о сотрудничестве, которые мы последовательно отклоняли. «Фейсбук» ждал чего-то необычного, уникального — такого предложения, которое показало бы истинную ценность сайта.

А потом мы наконец отыскали тех, с кем можно было переговорить с глазу на глаз. Трехчасовой обед с Эндрю Морсом и Полом Славином с «Эй-Би-Си ньюс» в ресторане «Бука ди Беппо» в центре Пало-Альто завершился рождением идеи о совместной трансляции предвыборных дебатов. Кроме того, «Фейсбук» должен был объявлять результаты выборов в прямом эфире. Бессчетное количество банок с диетической кока-колой и тарелок с фрикадельками не прошли даром. «Фейсбук» обязался также предоставить пользователям возможность ознакомиться с политической программой каждого из кандидатов и вести дискуссии, а представители «Эй-Би-Си», в свою очередь, собирались включить ответы на заданные вопросы в трансляцию дебатов в прямом эфире.

Такое решение предоставляло нам уникальные возможности. Во-первых, «Фейсбук» получал доступ к столь необходимому новостному контенту, во-вторых, он мог удачно задействовать новую «ленту новостей» и протестировать недавно запущенную платформу для приложений. В то время как большинство ранних приложений составляли игры, это приложение позволяло пользователям высказывать собственное мнение о выборах 2008 года и обсуждать свою точку зрения с друзьями. Едва кто-то сообщал о своей политической позиции, она тут же высвечивалась в ленте новостей, после чего друзья пользователя могли оставлять комментарии и вступать в дискуссии по теме. Таким образом «Эй-Би-Си ньюс» мгновенно выходили на новый, молодежный уровень, избавляясь от конкуренции с другими компаниями. Соглашение было заключено моментально.

Этот этап проекта оказался, как ни странно, куда менее тяжелым и запоминающимся, чем мы ожидали. Я работала над контрактами вместе с Дэвидом, моим коллегой из отдела развития, и юристом Джулией Поповиц. «Фейсбук» тем временем перебрался в новый офис. Электричество в здание еще не провели, поэтому вечерами мы частенько работали при свете коммуникаторов «Блэкберри», изучая огромные тридцатистраничные контракты от «Эй-Би-Си». Переговоры оказались настолько жаркими, что один из сотрудников даже получил сердечный приступ.

Когда все ужасы переговоров остались наконец позади и все бумаги были подписаны, к делу подключился «основной состав» команды. Мы с моим коллегой Эзрой, а также группой программистов, занялись разработкой приложения для обращений. От «Эй-Би-Си» к нам присоединились двое парней, Остин Вэнс и Брэдли Лотенбах. Весь следующий год нам предстояло трудиться бок о бок. Ребята успели поработать на «Ютьюбе», из-за чего считались в «Эй-Би-Си» крутыми, «секущими в технике перцами». И все же нас свел счастливый случай. Пятью годами позже мы с Брэдли вместе организовали «Цукерберг Медиа». Однако тогда, сидя в жаркий летний полдень в ресторане «Хьюстоне» в Нью-Йорке и потягивая коктейли, мы думали лишь о том, как взорвать политику смешением «старых» медиа с «новыми».

Но перенесемся в январь 2008 года. Количество пользователей приложения «Американская политика» перевалило за миллион. Для «Фейсбука» это был грандиозный успех. Хиллари Клинтон шла ноздря в ноздрю с Бараком Обамой от партийной конференции в Айове [10]до праймериз в Нью-Гэмпшире [11]. А Диана Сойер в прямом эфире зачитывала статистику и комментировала происходящее, отвечая интернет-пользователям. Наша команда чуть не лопалась от гордости — стойку ведущей украшал гигантский логотип «Фейсбука».

Была и еще одна причина для моей радости. За день до начала дебатов состоялся мой дебют на телевидении. Я появилась в передаче «Доброе утро, Америка». Ни больше ни меньше. Мы с Эзрой были в Нью-Йорке, когда «Эй-Би-Си» предложили нам понаблюдать за записью программы. Никогда прежде мне не доводилось бывать в студии национального утреннего шоу (не считая продюсирования пятичасовой передачи Стива Форбса). И Эзра, и я проснулись ни свет ни заря и поехали прямо в студию в Верхнем Вест-сайде, где и прошатались бог знает сколько, глазея по сторонам. Поскольку наша поездка предполагала лишь знакомство с закулисной жизнью телевидения, да и час был неприлично ранний, нарядились мы в парадно-выходную «униформу» Кремниевой долины. Эзра надел кофту с логотипом «Фейсбука» и джинсы, а я — платье-свитер и стоптанные ботинки.