Современный патерик. Чтение для впавших в уныние - Майя Кучерская Страница 10
Современный патерик. Чтение для впавших в уныние - Майя Кучерская читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Батюшка, собираюсь уходить в монастырь, — сообщила отцу Николаю Катя. — Благословите.
Но отец Николай молчал.
— Только еще не решила, в какой монастырь, — продолжала Катя. — Меня даже в Новое Дивеево в Америке приглашали.
— Америка далеко, — улыбнулся батюшка. — А монастырей хороших много. И лучше всего идти на Афон...
— Батюшка, но туда... — попробовала возразить Катя.
— На Афон! — твердо отвечал ей батюшка и, благословив, отпустил.
Всю обратную дорогу Катя проплакала. А вернувшись домой, повесила на вешалку черный подрясник, сложила на полку платок и вскоре подыскала себе замену для руководства хором. Через год Катя вышла замуж, сейчас она уже матушка. Смотреть ей в лицо невозможно — сияет от счастья.
8
Отец Николай очень любил читать стихи. И если узнавал, что человек учился на филологическом факультете, говорил ему: «Так запомните же вы, что частицы же, ли, бы пишутся без черты». Некоторые филологи задумывались и искали в этих стихах тайный смысл — может быть, же, ли, бы — это чьи-то имена. Женя, Лида, но вот бы? Или это жизнь, любовь и Бог? И их нельзя перечеркнуть. Так думали филологи, а один даже записал стишок в тетрадочку и решил написать про него научную работу. Как вдруг догадался, что это просто такое правило русского языка, а стишок сочинен, чтобы правило лучше запомнилось. Отец Николай раньше работал учителем в школе.
9
Часто батюшка повторял: «Кому церковь не мать, тому Бог не Отец».
10
А в конце разговора всегда просил: «Помолитесь за меня, меня Николаем зовут».
11
Много лет на острове Залит жил не только отец Николай, но и баба Дуня. Иногда отец Николай отправлял к ней приехавших на остров переночевать. И баба Дуня всех принимала. Она была маленького роста, но довольно крепкая, в шерстяном зеленом платке слегка набекрень, с чистыми, ясными глазами. Сын у нее утонул, муж погиб на войне, но две взрослые дочки часто навещали и помогали ей. Она была не брошенная.
Однажды бабе Дуне делали тяжелую операцию, и батюшка в это время «открыл врата и молебствовал в церкви». Когда баба Дуня ехала прооперированная на белой тележке, вся больница высыпала в коридоры на нее смотреть, потому что все ее уже узнали и полюбили. Перед операцией бабе Дуне приснился сон. Будто она стоит в церкви, а рядом ее родственница, уже умершая, и много, много народу. Весь народ валит к алтарю, и баба Дуня хочет со всеми. Но родственница говорит ей: «Стой на своем месте. Стой здесь». Тут баба Дуня проснулась. А потом поняла: все, кто валил в алтарь, — это те, кто умер или вот-вот умрет, а ей еще рано. Операция прошла успешно, батюшка ведь молился, и баба Дуня всем про это рассказывала. «Батюшка у нас старец», — серьезно добавляла она. Перед сном она зажигала перед иконами лампадку, крестилась, кланялась, а потом лампадку гасила. Это была ее молитва. Всех, кто к ней приезжал, баба Дуня кормила, укладывала спать, а на следующий день выходила на пристань провожать и обязательно махала им ручкой. Вот и все.
12
Однажды в зимние студенческие каникулы к отцу Николаю приехали три девушки, три студентки филологического факультета.
— Слава Тебе, Господи, не утонули! — сказал отец Николай и перекрестился: девушки ведь шли по льду с большими трещинами и страшно боялись. Рыжая собачка бежала за ними и тихо скулила, а потом отстала, потому что совсем испугалась.
Батюшка провел девушек в церковь и велел сделать перед иконой три поклона Царице Небесной. Потом он узнал, что все три учатся на филологов, и обрадовался. «Так запомните же вы, что частицы же, ли, бы пишутся без черты!» А потом сказал одной, кем она будет, назвал два основных ее занятия в жизни. А двум другим не сказал. Хотя было и им что сказать — одна из них стала монахиней, а другая женой священника. Но отец Николай сказал только третьей, все правильно, все сбылось потом, каждое его слово, только почему ей одной — неизвестно. Наверное, потому, что она была самая беспокойная. Фамилия ее была Кучерская.
13
«Ухожу от вас», — грустно говорил отец Николай и крестился. Все замирали и не могли от скорби дышать. «Но не навсегда», — добавлял батюшка и улыбался.
14.
«Прошел мой век, как день вчерашний,
Как дым промчалась жизнь моя,
И двери смерти страшно тяжки
Уж недалеки от меня»,
— всем, кто приезжал к нему, батюшка читал эти стихи. Все думали: это батюшка прозорливо предсказывает свою кончину. Но годы шли, а батюшка жил да жил и по-прежнему читал эти стихи. Он говорил, что проживет 104 года, однако умер в 93. Накануне отец Николай вымылся, облачился в священническое облачение, взял в руки крест, лег и умер.
1
В одной деревне родился мальчик. Отец его был кузнец, а мать простая крестьянка. В детстве он кормил кур, сеял, боронил, смотрел, как отец стучит молотом по огненному железу, но больше всего на свете любил играть в священника. Брал плошку, привязывал ее к веревке, насыпал в плошку камешков и кадил по всему дому. Потом мальчик вырос, выучился (а он очень любил учиться) и стал учителем. Он преподавал в школе физику и математику, и дети его любили, но не безумно. Больше любили физкультурника, он играл с ними в футбол. А потом этот человек наш женился, у него родились сын, дочь, и он стал батюшкой. Не очень-то рано — ему было уже 50 лет. И опять ничего особенного он не делал, просто ходил в церковь, служил там какую положено службу, литургию и всенощную, отпевал, венчал, а бывало, что и покрестит. Он очень смешно смеялся, странно и немного чудно, и кто слышал его смех, сам смеялся от такого смеха. С людьми батюшка разговаривал ласково, и ручки у него пахли чем-то легким и сладким, только это было совершенно неважно, он мог молчать, и ручки могли не пахнуть. Просто когда он смотрел на человека, человек не знал, что от счастья делать.
У него был плащик, и была шляпа, и были сапоги. Он в них ходил по улице, от храма к своему деревянному дому. В доме его ждала жена, которая в старости могла повторить за полчаса один и тот же вопрос одиннадцать или шестнадцать раз. Он отвечал ей все шестнадцать раз и не сердился. И когда писал ей в разлуке письма, подписывался — «Тиша».
2
По его молитве Господь сотворил множество чудес — кто-то исцелялся, кто-то решал свои семейные проблемы, у кого-то исполнялась заветная мечта, кто-то прощал того, кого не мог простить целую жизнь, все было как и у всех старцев, только это было совершенно неважно.
ЧТЕНИЕ ДЛЯ ВПАВШИХ В УНЫНИЕ
Один инок заунывал и решил повеситься. Ну, надоело как-то все, достали человека. Снял в келье люстру, подергал крюк — вроде крепкий, веревочку хорошенько намылил — мыло «Клубничное», пахучее такое, противное, начал уже стол пододвигать, смотрит: на столе лежит конфета. «Стратосфера», самая любимая его с детства, там еще розовые ракетки улетают в синий открытый космос. Конфеты дали вчера в трапезной на обед ради престольного праздника, а он сберег, да и забыл. Ладно, думает, съем, а там уж повешусь. Развернул конфету, в рот положил, а фантик фьють! — и улетел на пол. Непорядок. Он тут повешенный висит, а на полу фантик. Нагнулся инок поднять, а в щели между досок бумажка какая-то валяется. Вытаскивает, а это список имен, вот он где, оказывается, одна женщина накануне дала ему, просила помолиться. А он так и не помолился, потерял листочек, а он вот где оказывается. Ладно, думает, хоть перед смертью помолюсь, все-таки на один грех меньше. Зажег лампадку, перечислил всех, усердно обо всех помолился, тут и гонг зазвонил — к ужину зовут, даже раньше обычного. Так и не повесился, на ужин пошел — может, опять «Стратосферу» дадут или хоть «Мишку на Севере». Иногда оставалось на следующий день.
Конец ознакомительного фрагмента
Купить полную версию книгиЖалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии