Путешествие на тот свет. Иллюстрации Гюстава Доре - Владимир Кунин Страница 10
Путешествие на тот свет. Иллюстрации Гюстава Доре - Владимир Кунин читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Пробудился Мартов испуганный, мокрый от пота, с гулко и часто стучащим сердцем. К счастью, стюардессы разносили на подносах горячие салфетки, пропитанные пахучей парикмахерско-освежающей жидкостью. Мартов вытер этой салфеткой лицо и шею и стал постепенно приходить в себя.
— Пристегнитесь, пожалуйста, сэр, — по-английски сказала ему стюардесса. — Мы идем на посадку.
Мартов застегнул на себе ремни безопасности и, стараясь унять пугающее сердцебиение, подумал о том, что, если когда-нибудь он все-таки начнет сочинять сценарий или повестушку о том случае с «Федором Достоевским», эта приснившаяся ему морская карта с движущимся пароходиком сможет стать своеобразным монтажным рефреном при смене эпизодов.
Это — при сочинении сценария. А если же он попытается написать небольшую повесть, то эта же карта, так жутковато возникшая в его сне, вполне может сыграть роль приема, отделяющего одну главу от другой...
* * *
Два года тому назад, когда Сергею Александровичу Мартову исполнялось шестьдесят, он собрал в югославском ресторанчике нескольких своих гамбургских знакомых и друзей. Естественно, что административную часть вечера взяли на себя самые близкие — Вика и Уве Ницше.
На скромный юбилей Мартова неожиданно и трогательно приехали из Парижа Лилька Хохлова с сыном Андрюшей и подругой Флорой — молодой красивой бабешкой, страстной почитательницей творчества Мартова. А из Берлина явились собственные корреспонденты двух самых главных телевизионных каналов России. Приехали с женами, на своих машинах, отмахали по триста верст, чтобы поздравить Мартова с юбилеем. Когда-то и тот и другой брали у Сергея Александровича интервью для каких-то своих программ, подружились с ним, и с тех пор на встречу каждого Нового года Мартов уматывал к ним в Берлин — минимум на неделю. Устраивал себе вот такие новогодние каникулы...
Парижская Лилька была в каком-то головокружительно сверкающем вечернем платье и под ласково-ироничным взглядом своего взрослого сына плясала и кокетничала со всеми мужиками без устали. Она же весело зачитывала поздравительные послания юбиляру. И все с удовольствием аплодировали каждому письмецу, каждой открытке...
Но самый большой успех выпал на поздравительную телеграмму из Москвы от Союза кинематографистов. Это была звездная минута Лильки Хохловой! Она читала эту телеграмму под всеобщий нескончаемый хохот. Наверное, в Москве кто-то из руководителей Союза поручил своему помощнику или секретарю составить юбилейное послание Мартову, и тот ни на шаг не отступил от старосоветского стиля официальных поздравлений.
Восторженный стон вызвали строки: «...все Ваши произведения, снискавшие заслуженную популярность, как у нас на Родине, так и за ее рубежами, а также фильмы, сделанные по Вашим киносценариям, были пронизаны подлинной гражданственностью, во главе которой всегда мощно стоял человеческий фактор»...
... Под утро тридцатидвухлетняя киевская парижанка Флора Либерман с тревогой сказала Мартову:
— Для твоего возраста у тебя просто-таки опасная, нездоровая потенция... Тьфу-тьфу, шоб не сглазить! Шоб еще cто лет у тебя так же мощно стоял этот «человеческий фактор»!..
* * *
Кстати, о «человеческом факторе»...
Не в понимании парижаночки Флоры, а в подлинном значении этого современного уродливого словосочетания: просто — «про людей». Вот «про людей» во всей этой таинственной истории с теплоходом «Федор Достоевский» Сергей Александрович Мартов, к сожалению, еще почти ничего не знал.
Спустя три месяца от начала собственного «расследования» он обладал настоящими картами с тщательно проложенным тем роковым маршрутом русского судна, перечнем стоянок, копиями записей вахтенного журнала... Всеми материалами о технических параметрах судна, фотографиями и видеокассетами, в подробностях запечатлевшими его семь палуб, рестораны, бары, музыкальные салоны, пассажирские каюты, спортивный зал и каюты обслуживающего персонала — команды.
Он выучил названия всех навигационных приборов на капитанском мостике; знал, как расположены гигантские двигатели в машинном отделении; как выглядят судовые спасательные средства, продуктовые и технические кладовые, кухни, мастерские электриков; где находится бюро переводчиков и как выглядит медицинская часть теплохода...
Мало того, из Америки Сергей Александрович даже привез совершенно секретные для того времени распечатки радиоперехватов и прослушки разговоров «целого ряда крайне заинтересованных в этом деле лиц».
Так сказал тогда приятель Георгия Александровича Вайнера — щупленький Сол Гринспен, легенда Интерпола, ушедшая на покой в сумерки славной истории организации, которой мистер Гринспен отдал последние тридцать лет своей хрупкой жизни.
Технически Сергей Александрович был оснащен великолепно.
Вот только не хватало во всей этой истории «человеческого фактора»... А без этого какими бы волнующими и глобальными нам ни казались религиозно-экономически-политические проблемы, ежесекундно обрушивающиеся на человечество, без этого самого «фактора», который Просто Про Людей, никуда не денешься! Даже, как говорил Зощенко, в «маловысокохудожественном произведении».
Можно, конечно, было бы придумать чью-то личную линию, выстроить вязь взаимоотношений, прочертить характеры, наметить какие-то столкновения, неожиданные повороты, сюжетные «перевертыши». В конце концов, Мартов этим занимался всю свою сценаристскую жизнь.
Но вплетать в подлинные события четырехлетней давности ловкое и профессиональное сочинительство Мартову не очень хотелось.
Он подозревал, что в то время на судне наверняка происходило что-то драматически настоящее, о чем Мартов пока ни хрена не ведает...
Когда девятьсот человек черт знает какого количества национальностей и вероисповеданий три месяца находятся в замкнутом пространстве длиной в 175,8 метра и шириной в 24 метра, с высотой бортов 16,2 метра, осадкой — 8,16 метра и водоизмещением в 18 820 тонн и движутся по нескончаемой воде через полмира со скоростью в 20,5 узла, — ну не может быть, чтобы в один прекрасный момент там не прорвался бы наружу самый что ни на есть настоящий «человеческий фактор»!
Да вот взять хотя бы тех же Ивлевых — доктора Тимура и переводчицу Таню. Они сами говорили, что женаты всего четыре года. Значит, начиналось у них все именно тогда, когда ЭТО произошло с судном? Значит, была у них до этого какая-то другая, прошлая, жизнь? И наверное, не такая уж простая и гладкая. Недаром они так поздно нашли друг друга...
Ивлевы только вчера звонили из Петербурга.
Пришли из рейса, звали в гости. Предлагали посмотреть судно, пощупать все своими руками. Вроде бы и капитан уже предупрежден, что Сергей Александрович может явиться с визитом. Откуда это известно? А что скроешь на судне? Болтают, что была радиограмма из «Посейдона», еще когда Гибралтар проходили...
Мартов взял телефон, набрал номер хозяйки «Sicher Reisen»:
— Викуля, не могла бы ты сотворить мне билетик в Петербург на завтрашний вечерний рейс?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии