$то причин убить босса - Макс Нарышкин Страница 10
$то причин убить босса - Макс Нарышкин читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Впрочем, я гоню. Рогулин мне не приятель, в десны я с ним не целуюсь, но знаю точно, что это деловой человек. Такими парнями, как я, умные люди не швыряются. В конце концов автором концепции идеи с «Адидас» была Белан, я же ехал лишь подписать пару бумаг. Георгию нужно время, чтобы поостыть и дать задний ход. Я тоже хорош. Мы хоть и не друзья, но все-таки больше, чем просто сослуживцы. Но это не значит, что я могу считать возможным танцевать у него на столе джигу и разговаривать таким тоном.
Это что касается меня. Что же касается его, то… То он, черт его побери, должен еще раз прокрутить в своей голове то, что я ему только что сказал, и понять, что я абсолютно прав! Прав!
Теперь нужно успокоиться.
Вокруг меня закрутилась пошлая интрига.
«Думай, Медведев, думай, тебя пытались валить не раз, и ты всякий раз выходил из темы еще красивее!»
Первый пункт выхода из интриги уже выполнен — я ее распознал.
Интриган действует по простой схеме: вовлечение в тему, потом выставление себя в качестве однополчанина, следом звучит добрый совет, после чего советчик исчезает в корпоративной тени обыденной жизни офиса.
Тема проявилась: я был выставлен как лучший для переговоров с «Адидас». К этому моменту меня уже порядком эмоционально раскрутили. Мне впарили, что я лучший, что «Адидас» — дело успешных переговорщиков, что премиальные от удачной сделки высоки и вообще человек, заключивший с «Адидас» сделку, вызовет в Москве уважение. Втиралось это мне Рогулиным, Машенькой и Лебедевым. Постепенно. Понемногу, ослепляя лживой завистью…
Самое поганое, что я на все это повелся.
Итак, когда меня проверили на возможность применения в этой схеме и убедились, что я склонен к ее реализации, тут же провернули дело.
Твою мать!.. Это же обычный трюк, направленный на снятие топ-менеджера!
Едва в мою голову проникла идея, что в переговорах с «Адидас» я лучший, из стального Жени Медведева я превратился в пластилинового. И мне уже подсказывали, направляли на путь истинный, указывали выходы из сложных ситуаций, не забывая при этом в конце добавить: «Ты знаешь это лучше меня, извини, что советую…»
Но кто из них троих — Рогулин, Белан, Лебедев — интриган, а кто — статисты? Впрочем, это неважно. Думается, у каждого из них есть своя причина быть инициатором свары, так как каждый имеет причины опасаться меня или ненавидеть. Лебедев — за должность креативного директора, Белан за то, что заместитель президента я, а до сих пор не она, Рогулин по своему слабоумию тоже мнителен, и ему ничего не стоит втереть, что я мечу на его место. Так что статистов тут скорее всего не было. Работал тесный коллектив единомышленников. Я забыл главную заповедь офиса: если кто-то пытается стать тебе еще более лучшим другом и количество таких желающих растет в арифметической прогрессии, значит, до удара ножом в спину остались считаные часы.
«Тебя развели на чувствах, Медведь», — пронеслось в моей голове.
Я слишком много шутил и входил в общение последних два месяца. Я забыл о том, что юмор доступен немногим, и распоясался. Я стал свободнее, я стал безответственнее к собственной безопасности. Наверное, ночи с Виолеттой настроили меня на кашемировую волну, и мне понравилось качаться в ней и тереть щеку о мягкий бархат жизни.
— Меня занесло, и я не удержался на вираже…
Этот хрип еще вчера я не признал бы за свой голос.
Вторая сигарета вызвала горечь и тяжесть в груди. Сейчас «Лаки Страйк» уже не тот, что раньше. Благодаря таким вот рекламодателям, как Жора, продукт Моршанской табачной фабрики загоняют в гильзы с надписью Luckу Strike и гонят, как взаправдашные.
Под балконом сонно прижмурился «БМВ» Рогулина, и я с трудом сдержал себя, чтобы не бросить окурок на сверкающую лаком крышу.
К двум часам я успокоился окончательно, а в пять минут третьего в мой офис, не постучавшись — и это невероятно удивительно, чтобы наша «хьюман ресорсез» не постучалась в мою дверь, я во всяком случае не помню такого, — вошла, как в свой хлев на первом этаже, кадровичка.
— Евгений Иванович, зайдите ко мне, пожалуйста.
И ушла, оставив меня в состоянии каталепсии.
Понять меня, почему я остолбенел, может всякий, кто знает корпоративное устройство компании. Для тех, кто далек от этих пошлых тонкостей, я позволю себе рассыпаться в объяснениях. Зайти в кабинет заместителя президента без стука, сказать не «здравствуйте, Евгений Иванович», а «зайдите ко мне» и выйти, показав ему толстый зад, обтянутый юбкой с Черкизовского рынка, может только или мужественный начальник отдела кадров, или сошедший с ума. Входить в общение с экзекьютивом подобным образом стафу, а «эйчар», как ни крути — это стаф, категорически не рекомендуется. В «Вижуэл» платят куда больше, чем контролеру в метро, и если только наш «хьюман ресорсез» не ударилась в дауншифтинг, [8]устав от гонки по жизни и решив удалиться в тихие омуты посредством выпада, то такой демарш бывшей кадровички завода «Серп и Молот» может означать только одно — она не видит во мне более заместителя президента. В крупных корпорациях новости об увольнении первыми узнают, как правило, не увольняемые, а люди, оформляющие документы, и поэтому я задумчивой походкой спускаюсь по лестнице вниз, чтобы узнать, какая из версий имеет право на жизнь.
Не знаю, бегом ли эта утка неслась по коридору, но когда я вошел, она уже сидела за столом в очках и что-то строчила на компьютере.
— И что у нас случилось? — вальяжно бросил я, расстегивая пиджак и вставляя в зубы сигарету.
— С приказом ознакомьтесь, Евгений Иванович.
Три месяца назад «хьюман ресорсез», больше я ее никак назвать не могу, подкатила к Георгию и попросила принять свою племянницу секретарем в «Вижуэл». Гоша, добрая душа, а тогда еще не было Милы, согласился. Племянница уже открывала дома шампанское и хвасталась подружкам, что получила работу в две штуки баксов, а я попросил своего «частника» проверить прошлое этой милой, или, как утверждала «хьюман ресорсез», «порядочной и ответственной девочки». Ответственная и порядочная девочка оказалась нагнанной из суда секретарем потому, что со многими документами, оказывавшимися в распоряжении ее судьи, знакомила своего бойфренда, активного члена Солнцевской ОПГ. Я пришел к Рогулину и спросил, действительно ли он хочет, чтобы с документами компании, отколачивающей по двенадцать миллионов долларов в год, работала ответственная девочка, которую пялит активный член Солнцевской ОПГ. Рогулин вовремя спохватился и тут же о девочке забыл, но «хьюман ресорсез» обо мне не забыла. Но в силу корпоративной дисциплины в течение долгих трех месяцев вынуждена была улыбаться мне и хихикать в ответ на мои остроты. Милу в «Вижуэл» привел я, поскольку лучше уж о происходящем в кабинете Рогулина буду знать я, чем какой-то член.
Я ознакомился с приказом.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии