Дейзи Джонс & The Six - Тейлор Дженкинс Рейд Страница 10

Род: В какой-то момент в конце зала я увидел Тедди Прайса. Тот стоял и с интересом слушал. Мне еще не довелось с ним познакомиться, но я знал, что он продюсер, сотрудничающий со звукозаписывающей компанией Runner Records. У нас с ним даже было несколько общих друзей. После концерта он подошел поближе, отыскал меня и сказал:

– Мой помощник слышал ваших ребят в P. J.’s. Я обещал сходить послушать.

Билли: Мы спускаемся со сцены, и Род подводит к нам нереально высокого и тучного дядьку в очень приличном костюме и говорит:

– Билли, хочу познакомить тебя с Тедди Прайсом.

И первое, что говорит мне Тедди (а ты, может быть, помнишь, что у него был очень сильный аристократический британский акцент):

– У вас чертовски талантливо выходит писать об этой девушке.

Карен: Тогда Билли вел себя как пес, который находит себе хозяина. Билли так хотелось угодить Прайсу, так хотелось получить контракт на звукозапись. У него едва слюни не капали от этого желания.

Уоррен: Тедди Прайс был страшен на лицо как смертный грех. С такой физиономией, которую лишь родная мама способна любить. [Смеется. ] Я, конечно, сгущаю краски. Но все равно он был ужасен. Но что мне нравилось – что сам он, похоже, вообще не парился этим вопросом.

Карен: Вот оно – счастье родиться мужчиной. Отвратная наружность для тебя – еще не приговор.

Билли: Я пожал Тедди руку, и он поинтересовался, есть ли у меня еще такие же замечательные песни, как те, что он только что слышал.

– Да, сэр, – кивнул я.

– И каким вы видите будущее своей группы через пять лет? Или, скажем, через десять?

– Мы станем лучшей в мире группой, – не раздумывая ответил я.

Уоррен: В ту ночь я впервые оставил свой автограф на титьках. Подходит ко мне одна деваха, расстегивает блузку и говорит такая: «Подпиши!» Ну, я прямо на ней и расписался. Знаешь, скажу я тебе, такое запоминается на всю жизнь.

Уже на следующей неделе Тедди навестил музыкантов на их репетиционной площадке в долине Сан-Фернандо и прослушал семь специально подготовленных для этой встречи песен. Вскоре после этого группу пригласили в офис компании Runner Records, представили главному ее руководителю Ричу Палентино и предложили подписать контракт на запись и распространение композиций. Тедди Прайс лично выступал продюсером их альбома.

Грэм: Где-то около четырех часов дня мы подписали контракт, и как сейчас помню: выходим мы на бульвар Сансет, всей шестеркой, солнце сразу бьет по глазам, и впервые чувствуем, как Лос-Анджелес широко раскрывает для тебя объятия: «Вливайся, детка!»

Несколько лет назад я увидел на одном пацане футболку с надписью: «На мне темные очки, потому что мое будущее слишком ослепляет». И я подумал тогда, что тот мелкий грызёныш, что ее носил, и понятия не имеет, о чем там говорится. Он никогда не стоял на бульваре Сансет – так, чтобы солнце слепило глаза, чтобы рядом с тобой были пять твоих лучших друзей, а в заднем кармане лежал контракт на запись первого альбома.

Билли: Вечером вся наша компания отмечала это знаменательное событие в Rainbow, а я ушел из заведения и дошагал до ближайшего уличного телефона-автомата. Только представь: ты достиг, казалось бы, самой дикой своей мечты – и чувствуешь внутри себя пустоту. Все это ничего для меня не значило, пока я не разделю это с Камиллой. И вот я позвонил ей.

Когда послышались гудки, сердце у меня заколотилось как бешеное. Я пощупал пульс – он бился неимоверно сильно. Но когда Камилла сняла трубку, возникло ощущение, будто я опустился в постель после долгого, трудного дня. Даже просто услышав ее голос, я сразу почувствовал себя намного лучше и спокойнее.

– Я тоскую по тебе, – сказал я. – Мне кажется, я не могу без тебя жить.

– Я тоже по тебе тоскую, – отозвалась она.

– Зачем мы это делаем? Ведь нам с тобою предназначено быть вместе.

– Да, я знаю, – ответила она.

Мы оба помолчали, и я спросил:

– Будь у меня контракт на звукозапись, ты бы вышла за меня замуж?

– Что? – встрепенулась она.

Камилла: Окажись это правдой, я бы ужасно обрадовалась за него. Ведь он столько работал ради этого!

Билли: Я спросил ее снова:

– Если бы у меня был контракт на запись альбома, ты бы вышла за меня замуж?

– Ты подписал контракт?! – вскрикнула она.

Вот именно в тот момент я и осознал до конца, что Камилла – моя вторая половина, моя подруга сердца. Новость о контракте на запись моего альбома взволновала ее куда сильнее, чем нечто другое.

– Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил я.

– Так ты подписал контракт? Да или нет?

– Ты выйдешь за меня? Да или нет?

Долгое мгновение Камилла ничего не отвечала, потом тихо произнесла:

– Да.

И тогда я тоже ей ответил:

– Да.

Тут она от радости завопила, заулюлюкала.

– Езжай ко мне сюда, милая, – сказал я. – Давай поженимся.