Идущий от солнца - Филимон Сергеев

Роман Филимона Сергеева «Идущий от солнца», с одной стороны, написан в самых лучших традициях русской литературы, а с другой – есть в нем присутствие нашего времени, которое одновременно является как временем всплеска жизнестроительства, культуры и искусства, так и их упадка.

Что делает роман чисто русским явлением? Безусловно, космизм как мироощущение. Герой русского романа всегда, стоя на земле, упирается головой в небо. И более того, не просто смотрит на звезды, а хочет проломить брешь между миром земным и небесным. Одним словом, русский герой – это романтик, ищущий Любовь, Мечту, Удачу.

На эту тему в русской литературе создано множество произведений: «Аэлита» А. Н. Толстого, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова, «Час Быка», «Лезвие бритвы» И.А. Ефремова, «Альтист Данилов» Вл. Орлова, «Василий Теркин» А.Т. Твардовского…

Принято считать, что художественные традиции русского романтизма складывались под влиянием немецкого романтизма. Философия же немецкого романтизма зиждилась на эстетике Гердера. Но великие русские авторы XIX века, которых принято относить в большей степени к стану романтиков, чем реалистов – Жуковский, Пушкин, Лермонтов, Одоевский, Грибоедов, Гоголь, А. Н. Островский – равно как и продолжатели их традиций, были поклонниками древнерусской литературы и народного творчества славян в гораздо большей мере, чем немецкого фольклора. Подтверждение этому можно найти как в их великих созданиях, так и в письмах, статьях, дневниковых записях, высказываниях.

Их герои амбивалентны одному очень популярному герою русской литературы, которого мы вправе назвать ее главным героем, – это Иван-дурак.

Чацкий, Онегин, Печорин, Хлестаков и Чичиков – это все варианты одного бессмертного корневого и вечного образа русской литературы.

Советская литература подхватила алое знамя из рук великих мастеров. Появились герои Маяковского, Твардовского, Шукшина, Белова, Астафьева, Вампилова, Рощина, Довлатова той же породы – родные дети Ивана-дурака: Присыпкин, Василий Теркин, «чудики» Шукшина, беловские и астафьевские крестьяне, «старший сын» Вампилова, рощинские Себейкин и Полуорлов, незабвенный образ романтика-филолога – героя «Заповедника» Довлатова, пьющего «горькую» и тоскующего русской тоской не где-нибудь, а в самом пушкинском Михайловском.

Главного героя романа Филимона Сергеева так и зовут сакральным русским именем – Иван Кузнецов.

Сюжет связан с Русским Севером – заповедником русской души. Еще русские славянофилы первой волны – Хомяков и его окружение – считали, что русская жизнь в своих исконных первозданных общинных формах лучше всего сохранилась на Севере России. Действие романа происходит в маленьком таежном поселке, на полустанке, куда возвращается главная героиня романа Вера Лешукова. Возвращается из столицы, не зная зачем, не зная насколько, на что-то лучшее от возвращения надеясь и в этом сомневаясь.

Начало вполне экзистенциальное: сразу раскручиваются темы пути, дороги как реки жизни, поисков истоков и корней, первопричин бытия. Само собой разумеется, что истинная литература – это литература экзистенциальная. Что наша жизнь? Конечно же, игра. Но больше – река и дорога.

Спрыгнув с поезда, ибо героиня легка, изящна и ловка, правда, в случае необходимости, бодлива, как молодая козочка, Вера погружается сначала в материнские объятия северной природы, а потом и родной матери.

Описания автором русской северной природы отмечены присутствием божьего дара. Рефреном идет тема истинной цивилизации: не за счет угробления себе подобных, а за счет развития духовного потенциала русского человека.

Вера Лешукова укоренена в русской почве. Она выращена простыми родителями, всю жизнь добывавшими хлеб насущный в условиях дикой северной природы тяжелым трудом.

В семье сохранялась память о предках. Автор подчеркивает, что Вера спала в родительском доме на кровати, сделанной ее предком – соловецким монахом.

Освоение Севера явилось залогом расширения в ширь и в глубь обширных владений Российской империи. Подлинным «окном в Европу» стал не Санкт-Петербург, а Архангельск. Туда стекалось самое жизнестойкое, предприимчивое, удалое население из Великого Новгорода. Новгородские ушкуйники готовы были омочить носки своих дорогих сапог в водах неведомых северных морей.

Именно они освоили северный край, сделали его цивилизованным в лучшем смысле этого слова: построили деревянные и каменные, украшенные богатым узорочьем храмы, развели знаменитых холмогорских коров, вывели лошадь мезенской породы, ныне выродившейся, переписали тысячи книг, снабдив их сказочной красоты миниатюрами, расписывали утварь и мебель, шили и ткали, вырезали из кости шедевры прикладного искусства, выращивали в условиях суровой зимы и холодного климата овощи и зерновые, складывали песни и сказания, строили корабли и подарили миру Ломоносова.

Чаадаев, объявленный не совсем понимающими значение этого слова людьми «западником», в своей великой книге «Философические письма» утверждал, что никакой другой народ не выжил бы в таком суровом климате, а русские не просто выжили, но и создали чудные творения искусства, науки и техники.