Психогенные грибы - Дмитрий Соколов

«Начнем с начала, как советует Червонный Король… И даже немножко раньше: с названия. «Приключения Алисы в Стране Чудес»… Будь моя воля, я бы ни за что не назвал так эту книжку. Такое название, по-моему, только сбивает с толку. Нет, будь моя воля, я назвал бы книжку, например, так: «Аленка в Вообразилии». Или «Аля в Удивляндии». Или «Алька в Чепухании». Ну уж, на худой конец: «Алиска в Расчудесии». Но стоило мне заикнуться об этом своем желании, как все начинали на меня страшно кричать, чтобы я не смел. И я не посмел!»

Борис Заходер, «ГЛАВА НИКАКАЯ» в пересказе «Алисы в стране чудес».

Название книги, которую вы держите в руках, крайне условно. Я никогда раньше не слышал такого сочетания слов. Когда я задумывал эту книгу, я придумал: «Прекрасные грибы». Когда писал, я писал «Волшебные грибы». Когда читал, чаще всего встречались «галлюциногенные грибы». Когда я рассказывал кому-нибудь о них по-русски, я деликатно говорил «психоактивные»… Когда говорил по-английски, получалось «магические грибы», когда по-испански — «священные»…

«Жопа есть, а слова нету!» Вот ведь как! Язык наш придумывался для этого мира и обозначать им то, что там, — дело трудное. Удивляндия, Чепухания, Галлюциногения… Всё это мило и всё не то.

«Галлюциногенные» — плохое слово, в самом прямом смысле. Грибы не вызывают галлюцинаций. Практически всегда «под грибами» человек знает, где «обычная» реальность, а где — видения. В случае настоящих галлюцинаций (в психиатрическом смысле) человек не способен на такое различие. Дополнительная нагрузка слова «галлюцинации» — «нереальное», «то, чего нет на самом деле» — вообще никуда не годится. Тем и прекрасны грибы, что показывают мир таким, какой есть. Эта спорная точка зрения, я знаю, но в моей книге это так.

Безобидные названия типа «волшебные», к сожалению, пролетели из-за своей аморфности, так как ничего толком не обозначают.

Еще одно «принятое» слово тоже не ложится «под перо». Я имею в виду слово «психеделический». И заметьте, пожалуйста, что в этой книге, как и английском оригинале, там «е», «психе-», а не «психо-»! С «психо-» начинаются психиатрические термины, все эти ужасы-психопатологии, а «психе-» — это «душа», «психея» (сколько слов перепорчено! ведь «психический»—это же, в сущности, «душевный», но — увы). Я знаю, что корень один и что эта жалкая попытка увернуться от тяжелой поступи психиатрии (то есть на самом деле — от отношения общества к психике) не уживется в языке. «Психеделический» означает, по идее, «mind manifesting», «показывающее, проявляющее разум». Задумано это было так, но уже в конце шестидесятых слово было настолько связано с наркоманской культурой, что его не хотели использовать ни ученые, ни те, кто хотел вложить в слово «священный» смысл. Аминь. К тому же слышится мне в этом слове «delete» — «уничтожать», и это тоже совсем не в струю.

Что же осталось? То название, которое «встало во главу», по мне, тем и хорошо, что более-менее «чисто», подальше от всяческих ассоциаций. «Психогенными» в медицине называют вещи, причина которых лежит в психической деятельности, в работе разума и эмоций. Вот и хорошо. «Психо-» — это по-прежнему «душа», «ген» — «порождать». Грибы не порождают душу, упаси боже, но все-таки часто «пробуждают». Как вам «психобудные грибы»? Мне так уже тошно. Я совсем не претендую на создание нового термина. «Видно, сильно превысил свою роль свинопас…»

Что я вам скажу: нет в культуре — нет в словаре.

Есть еще такое умное слово — «компостер».