Хрустальный ключ - Тамара Крюкова Страница 42

Неожиданно младенец затих. Он посмотрел на Петьку ясными голубыми глазами. Сейчас он был удивительно похож на хрупкую незнакомку. На его личике заиграла беззубая улыбка, и он, вывернувшись из Петькиных рук, потянулся к женщине. Петька молча протянул малыша матери. Та отпустила поводья и, взяв младенца, нежно прижала его к груди.

Петька вздохнул с облегчением. Теперь можно быть за малыша спокойным. Даша исподлобья взглянула на странницу. Еще недавно ей хотелось избавиться от младенца, а теперь, когда его у них забирали, ей было жалко с ним расставаться. Тень, преследующая Дашу, съежилась и слегка отступила.

Между тем, женщина не спешила уйти с дороги, и, когда Петька тронул поводья, остановила его.

— Не торопитесь в путь-дорогу. Прежде спешьтесь, я вам хочу словечко шепнуть.

Петька с Дашей переглянулись.

ю Нам задерживаться нельзя, мы торопимся, — недоверчиво сказал Петька, крепко сжимая в руках поводья.

Незнакомка посмотрела на детей и покачала головой:

— Не бойтесь, что за добро я вам злом отплачу. Думала, не видать мне покоя веки вечные. Ты вернул мне надежду, что обрету я, наконец, успокоение, — обратилась она к Петьке. — От меня беды не ждите. Словечко мое выслушайте, важное, заветное. Иначе, быть беде.

Женщина говорила с такой горячностью и искренностью, что ей было невозможно не поверить. Петька нехотя слез с коня-волка и помог слезть Даше. Незнакомка поманила их в сторону. Двоедушник нервно переступал сильными лапами, но его карие лошадиные глаза по-прежнему светились кротостью. Искоса поглядывая на зверя, будто опасаясь, что он подслушает, женщина зашептала:

— Не верьте вашему скакуну. Больно много в нем волка. Конь-то вас куда надо довезет, потому как уздечка его норов под замком держит, а вот волк без приворотного зерна из лесу не выпустит.

— У нас зерно есть, пшеничное, — сказал Петька, радуясь, что на этот раз он каким-то чудом положил кисет не под исчезнувшее седло, а в карман.

— Может и так, только чует мое сердце, доверяться ему не след. Ежели зерно верное, волчий норов из двоедушника выйдет. Обернется он конем, вас из леса проводит и ускачет восвояси, а ежели зерно не приворотное, станет он волком. От этого зверя пощады не ждите. С двоедушником и в конском обличии редко кто совладать может. В нем силища недюжинная.

— А как же вы его остановили? — с любопытством спросила Даша.

— Вы не глядите, что с виду я слабая. Нет в свете никого сильнее матери, что свое дитя защищает. И медведь кошку боится, что котят стережет, — ответила женщина.

Двоедушник издал нетерпеливое ржание. Незнакомка торопливо продолжала:

— Я вас научу, как от волка спастись. Когда двоедушник остановится, да дальше идти откажется, значит скоро лесу конец. Тут вам надо спешиться, да зерно ему дать, иначе он вам дорогу загородит и дальше не пропустит. Только прежде чем зерно давать, оберегитесь. Вижу, кинжал у тебя за поясом не простой, а чудодейственный. Он от недобрых сил оберег дает. Очерти им круг, да спрячьтесь в том кругу, а потом уж зерно двоедушнику давайте. Если станет он волком, то круга того переступить не сможет. Выждите, пока он не ускачет, а там из лесу сами выйдете.

— А если он не уйдет? — забеспокоилась Даша.

— В волчьем облике у него время меряно. Ему к хозяйке возвращаться надо, так что долго он не задержится.

— А как нам выход из лесу найти? — спросил Петька.

— Десять шагов к северу, да три шага на восток. Вот и лесу конец. Удачи вам и низкий поклон за моего малютку. А мое время истекло. Надобно мне идти. Ждут меня.

Женщина еще раз поклонилась детям в пояс и вдруг выражение ее лица изменилось. Оно стало бесстрастным и спокойным. Цветастая юбка и вышитая кофта словно растворились, и теперь она стояла в длинном белом саване. Младенец на ее руках спал безмятежным сном, и на личике его было то же спокойствие, что и на лице матери. Женщина пошла. Движения ее были неуловимы. Она словно исчезала в одном месте и снова появлялась, но уже в другом.

Петька с Дашей не стали дожидаться, пока она затеряется за деревьями. Двоедушник нетерпеливо переступал с ноги на ногу и недовольно фыркал. Петька с Дашей взгромоздились на волчью спину, и скакун понес их дальше.