Снежная сестрёнка - Майя Лунде Страница 4

Когда мы допили какао, я подумал, что настало время собираться домой, хотя, если честно, уходить мне совсем не хотелось. Но нельзя же торчать в гостях у незнакомой девочки целую вечность.

– Мне, наверное, пора, – сказал я.

– Наверное, пора? – переспросила Хедвиг.

– Ну, наверное, да? – произнёс я и услышал, что моё утверждение превратилось в вопрос.

– Не уверен – не обгоняй, – выпалила Хедвиг и засмеялась.

– Чего?

– Так обычно говорит мой брат. И он прав. Если ты не уверен, что тебе пора, значит, ты можешь побыть ещё чуть-чуть. Я так считаю. И он бы так сказал, я уверена.

– Вот как, – сказал я. И понял, что этот её брат начинает мне нравиться.

– Любишь в прятки играть? Надеюсь, любишь. Все нормальные люди любят. И раз уж ты совершенно случайно попал в лучший в городе дом для игры в прятки, было бы верхом глупости отказываться, ведь так?

– Наверное, так.

– «Наверное»! Опять – «наверное»? Не наверное, а наверняка!

– Ну ладно, – сказал я и почувствовал, как у меня аж мурашки побежали от радости.

– Я буду водить, а ты – прятаться, – предложила Хедвиг. – Будет несправедливо, если я стану прятаться первой, я ведь каждый уголок в этом доме знаю, тебе точно меня не найти. А чего я точно не хочу, так это, чтобы ты меня потерял.

И она встала у двери.

– Считаю до двадцати.

Хедвиг зажмурилась.

– Один… Два… Три…

Я вышел в коридор, тихонечко прикрыл за собой дверь на кухню и огляделся. С каждой стороны было по три двери, а в конце коридора – лестница на второй этаж. Я кинулся к ближайшей двери и открыл её. Гостиная. Я юркнул внутрь. Комната была оклеена зелёными обоями. От печи в углу веяло теплом. Гостиную тоже украсили к Рождеству: на окне висели бумажные юлениссе и рождественские звёзды. Вдоль одной из стен стоял огромный бархатный диван с мягкими подушками. Он напоминал добрую бабушку, распахнувшую внуку свои объятья. Мне захотелось забраться на него и зарыться в подушки.

Однако сейчас мне нужно было спрятаться, а в гостиной подходящего места я не нашёл.

Я снова выбежал в коридор. Хедвиг продолжала считать.

«Десять… Одиннадцать… Двенадцать…»

Я открыл следующую дверь. Какая у них большая библиотека! Все стены сплошь в книгах. Я подошёл поближе. Старинные. Коричневые корешки с позолотой. На полу толстый ковёр, у окна белое кресло-качалка, на подоконнике гигантский адвентский подсвечник – три свечи, как и положено, наполовину сгорели, ведь очень скоро последнее воскресенье адвента. Здесь совсем негде спрятаться, а надо уже поторапливаться.

«Пятнадцать… Шестнадцать… Семнадцать…»

Я оглянулся и застыл на месте. Странно…

Как же так?

Белое, сверкающее свежей краской кресло-качалка стало серым. Краска будто вытерлась, её покрывал толстый слой пыли.

Я постоял, потёр глаза, проморгался. «Наверное, это игра света», – подумал я. С одной стороны кресло было белым, с другой – серым.

Ну ладно, сейчас не до этого.

«Девятнадцать… двадцать…»

Надо срочно прятаться!

Я поспешил в коридор, обернулся последний раз на кресло, и, представьте себе, теперь оно было белым. Точно, игра света.

Я открыл следующую дверь. Оказалось, она ведёт в тесную узкую кладовку. Я заскочил туда и услышал слова Хедвиг: «Кто не спрятался, я не виновата».

Звук её шагов скрадывал толстый ковёр на полу, но я оставил дверь кладовки приоткрытой и в щёлку видел, как Хедвиг крадётся по коридору.

Она не спеша заглянула в каждую комнату, потом стала подниматься по лестнице на второй этаж и исчезла. Надолго.

Я затаив дыхание стоял в кладовке. Было тесно, от острого запаха хранившихся там моющих средств щекотало в носу, затылок колола щетина щётки. Я хотел устроиться поудобнее, но лучше было не шевелиться, а то ненароком смахнёшь что-нибудь с полок.

Я снова подумал о кресле. Да, просто игра света. И всё же… такого со мной раньше не случалось – чтобы свет сыграл такую шутку. Если дело в нём, конечно.

В доме стояла абсолютная тишина. Шагов Хедвиг я больше не слышал. Как долго она ищет… А что, если она ушла? Что, если я остался в доме один?