Босая принцесса - Софья Прокофьева Страница 3

— Вор, негодяй! — послышался из-под земли полный ярости и отчаяния приглушенный голос. — Отдай мне мою память! Подлый грабитель! Я не могу с ней расстаться! Это единственное, что у меня осталось… Отдай!..

Из могилы поднялись две зелено-желтые костлявые руки. Рассыпающиеся пальцы были унизаны медными кольцами. Руки, дрожа, потянулись к жемчужине, но граф Мортигер отшатнулся, и руки скелета успели ухватить только край плаща.

Мортигер вырвал плащ из мёртвых пальцев, взмахнул им и взлетел вверх. Он пронесся над оградой заброшенного кладбища и вскоре скрылся за верхушками леса.

— Держись покрепче за мое плечо, — приказал Мортигер, прижимая жемчужину к груди.

Ветер бил в лицо. Колдовской плащ, надувшийся парусом, мчал их так быстро, что всё, над чем они летели, слилось в одну тёмную полосу.

Мелькнуло круглое озеро. В нём, покачиваясь, собираясь складками, плавало отражение луны.

— Две луны! — завистливо прокаркал Харон. — Мог бы подарить одну луну мне, ну хотя бы её отражение. Вот бы осветить мёртвые волны Стикса…

— Не много ли хочешь? — резко оборвал его Мортигер.

Теперь они снизились и летели над влажными верхушками леса. Донесся запах горьких ночных трав.

Но вот перед ними вырос высокий тёмный замок. Издали он казался чуть призрачным. Неподвижные окаменевшие слуги стояли у ворот. Двери распахнулись навстречу хозяину.

Драгоценные ковры, устилавшие мраморный пол, были покрыты корочкой инея и похрустывали под ногами графа Мортигера. С заледеневшего потолка тянуло промозглым холодом. Колонны, колонны, засыпанные снизу снегом.

Ворон Харон съёжился на плече графа Мортигера, видно, и его достал холод.

Граф Мортигер вошёл в высокий зал с камином, украшенным каменными драконами. Над замёрзшими поленьями плясали бледные языки холодного пламени. Искры, улетавшие в трубу, больше напоминали рой снежинок.

В самой сердцевине огня свернулись клубком ядовитые саламандры. Они извивались, отталкивали друг друга, их спины отливали тусклым золотом. С раздвоенных языков капал янтарный яд. На заснеженном полене гордо возлежала королева саламандр, самая крупная из них, с изящной плоской короной на голове, сверкающей бесценными изумрудами.

Мортигер положил жемчужину на стол, покрытый окаменевшей парчовой скатертью. С её углов свисали прозрачные сосульки.

Саламандры с любопытством вытянули головы, рассматривая жемчужину. Руки Мортигера слегка дрожали, когда он открыл перламутровые створки. Он крепко ухватил бледную дымку и осторожно вытащил её из жемчужины.

— Разруби её, разруби пополам! — прокаркал Харон, кружась над столом.

— Хозяин, хозяин, отдай нам хотя бы кусок этой памяти! — королева саламандр с шипением подняла голову. Её выпуклые глаза жадно горели. — Для нас нет ничего вкуснее грешной памяти. Давненько мы не лакомились. Отруби нам с того конца, где парочка убийств, окровавленный нож и топор. Вот уж мы попируем сегодня на славу! А себе возьми остальное. Слышишь, хозяин?

— Надо же, как вы все мудро рассудили! — усмехнулся граф Мортигер. — Да, пожалуй, мне хватит небольшого куска этой памяти. То-то изумится принцесса Мелисенда, когда вспомнит, как она дралась на мосту и не протянула руку тонувшей нищенке!..

Еле видные тени внутри бледной дымки, трепеща, заметались, не зная, куда спрятаться.

Но в тот же миг одним движением меча Мортигер разрубил сжавшееся от ужаса облачко пополам.

Брезгливо, двумя пальцами, он схватил кусок памяти, где сцепились несколько теней и мелькали призраки окровавленного ножа и топора. Он небрежно бросил кусок памяти в камин саламандрам. Они с визгом и шипением принялись рвать его на части.

Граф Мортигер усмехнулся:

— Что ж, ешьте, наслаждайтесь. Тут много лакомых кусочков. Вон петля, и флакон с ядом, и кое-что повкуснее…

Граф Мортигер бережно спрятал оставшийся кусок памяти в жемчужину. Послышался тихий плеск воды, скрип деревянного ветхого моста, приглушенный вскрик, и жемчужина закрылась.

В камине наступила сытая тишина. Саламандры развалились животами кверху, окружив свою королеву. Холодный огонь тихо гудел. Королева саламандр закрыла глаза, прижав лапой к полену призрак окровавленного ножа.

— Оставлю себе на ужин, — сонно прошипела она.

— А как же я? — с робкой надеждой спросил Харон, раскрывая свой клюв, обведенный кроваво-красной полосой. — Может, на радостях ты вернёшь мне мой древний облик и отпустишь меня, а? Я так скучаю по моему веслу и лодке…

— Замолчи, жалкий плут, — равнодушно проговорил граф Мортигер. — Ты ещё можешь мне пригодиться. А теперь в путь!

Глава 3
Колдовская жемчужина

Ночь растянула чёрный бархат по небу. Налетел ветер с Южной Долины и разогнал облака. Звезды, сверкая, осыпали всё небо. Полная луна расплавленным серебром залила верхушки деревьев.

Сад жил своей жизнью. Отдохнув после жаркого дня, белые лилии раскрыли свои лепестки. Снизу из травы слышался жёсткий стрёкот кузнечика. Птицы заливались на все лады. Но, перекрывая их щебет, царственно звучал голос Соловья.

Вдруг, словно выскользнув из ночного мрака, над садом появился стремительно летящий человек в чёрном плаще, наполненном ветром. На его плече сидел, вцепившись когтями, большой ворон. Он изредка взмахивал крыльями, чтобы удержаться.

Луна на миг осветила бледное, зеленоватое лицо графа Мортигера. Всюду, куда падала тяжёлая тень его плаща, замолкали птицы, цветы закрывали свои венчики. Все погружалось в глухой, непробудный сон.

Граф Мортигер подлетел прямо к окну опочивальни принцессы Мелисенды.

Он неслышно ступил на подоконник. Сверкнула, как звёздочка, золотая шпора на его сапоге.

Разметавшись на широкой постели в пене кружев и тонкого шёлка, сладко спала принцесса Мелисенда. Луна осветила её прелестное лицо, светлые кудри отливали лунным серебром.

Она, как ребёнок, беспечно улыбалась во сне.

— Принц Амедей, — тихо и нежно прошептала она.

— Вот что тебе снится… — Сколько ревнивой злобы было в свистящем шёпоте Мортигера! — Что ж, подождём. Скоро тебе будут сниться другие сны!

Тень Мортигера упала на спящую принцессу. Она шевельнулась и страдальчески застонала.

— Спи, спи! — ровным голосом проговорил граф Мортигер.

Из складок своего плаща он достал светло-сияющую жемчужину, открыл её и выпустил на волю обрывок тёмной дымки.

— Держи её крепче! — резко приказал он Харону.