Сказки - Александр Дюма Страница 28

— Вы кто? — спросила та хриплым голосом, пытаясь разглядеть Тини и щурясь от яркого солнца.

— Я — маленькая девочка, мадам.

— О боже! Всего-навсего маленькая девочка! А я думала — птица… Ведь у вас, кажется, имеются крылья?

— Да, мадам. У меня есть крылья. Мне их дала одна добрая фея, чтобы я могла посмотреть белый свет.

— Ха-ха! — засмеялась сова. — «Посмотреть белый свет»!.. Зачем? Я, например, постоянно сижу в дупле дерева и, тем не менее, самой мудрой птицей считают именно меня!

— Да? — с любопытством спросила Тини. — Не могли бы вы, в таком случае, поделиться со мной своими знаниями?

— Ну что ж, — проговорила сова, прикрыв глаза, как бы силясь обнаружить собственную мудрость у себя в голове. — Я знаю не слишком много, и у меня вовсе нет желания стать учительницей, но одно мне известно точно. Это то, что я умна… ибо все с этим согласны. И я верю в это. Да и как не верить, если самые толковые люди на земле объявили меня символом мудрости?.. Так что будьте, как все остальные! Уверуйте в это и спокойно продолжайте путешествие! А я тем временем поищу свое дупло.

Сказав это и приняв умный вид, сова рассмеялась своей шутке.

— Какое глупое и надутое создание, — сказала Тини, глядя вслед удалявшейся скачками сове. — Ничего дельного я от нее не узнала…

Залетев в ближний лес, девочка увидела кенгуру, скакавшую с помощью своего громадного хвоста.

Неожиданно из заросшей камышом болотины появилась цапля и подошла к кенгуру.

Ха-ха!.. Это вы, госпожа прыгунья!.. Какой большой у вас хвост. Почему бы вам не носить его, кокетливо перекинув через плечо, вместо того чтобы пользоваться им, как третьей ногой? И какие у вас жалкие лапки!.. Я говорю о тех, что болтаются впереди.

— Глупая птица! — презрительно ответила кенгуру. — Как вы смеете критиковать совершенство и красоту моих форм, с которыми не сравнятся формы ни одного другого животного? Уже только мой хвост — образец совершенства! А мои передние лапки, так прекрасно мне служащие, настоящее чудо! Самая глупая из всех глупых птиц, ступайте к себе в болото и больше не показывайтесь мне на глаза со своими ходулями, которые вы называете ногами и на которых так смешно ходите! Они лишь подчеркивают ваше уродство! Если вы найдете достаточно воды, полюбуйтесь на свои тощие и немыслимые лапы, краснеющие сквозь перья, и признайте наконец неизмеримую разницу, существующую между вами и таким совершенным созданием, как я!

И, не дожидаясь ответа, кенгуру испустила какой-то странный крик и, сделав огромный скачок, скрылась за деревьями.

— Они стоят друг друга, — заметила Тини, когда улетела цапля. — Обеим ума хватает только на то, чтобы восхвалять себя и обзывать другого.

Тини вспорхнула и, немного полетав, села на раскидистое дерево, на одной из веток которого увидела великолепную малабарскую белку, гревшуюся на солнышке и грызшую орехи.

— Любопытно, — подумала Тини, — умеет ли она говорить? Скорее всего да… уж очень у нее смышленный вид.

Но тут из кустов вышла морская свинка. Она семенила своими маленькими лапками и принюхивалась, продвигаясь вперед с большой осторожностью.

Белка перестала грызть орехи и, желая привлечь к себе ее внимание, бросила вниз несколько скорлупок.

— Эй вы, смешное создание! — крикнула она свинке. — Куда держите путь? Как вас зовут?.. Не обижайтесь, но мне страшно интересно знать, что стало с вашим хвостом?

Морская свинка остановилась в полном недоумении, озираясь и пытаясь понять, где находится тот, кто так «вежливо» интересуется ее судьбой. Увидев наконец белку, она скромно проговорила:

— Ах, милочка, к счастью, — насколько я помню — у меня никогда не было такой гадости.

— Что вы хотите этим сказать? — заносчиво воскликнула белка, спрыгнув на землю.

— Я просто хочу сказать, — хладнокровно произнесла морская свинка, — что, если бы, как у вас, у меня имелась такая длинная и неудобная щетка, я бы просто умерла от горя. К этому мне хотелось бы добавить, что я, как мне кажется, находила бы ее очень опасной. В самом деле, вы, глупые орехоежки, были бы в гораздо большей безопасности, если бы, усмирив свое несносное тщеславие, перестали размахивать хвостами, выдавая тем самым себя охотникам!.. Так что ваши хвосты — ваша беда. Если бы они были короче, ваша жизнь была бы длиннее. Желаю вам, милочка, здравствовать и поменьше заноситься.

С этими словами морская свинка юркнула в норку, а белка вскочила на дерево и затаилась.

Тини полетела дальше. Ответ морской свинки поначалу ей показался неумным, но потом она нашла его довольно тонким и смешным.

Тут к девочке подлетел великолепный мотылек.

— Здравствуйте, дорогая, — с подчеркнутой любезностью обратился он к Тини. — Клянусь честью, я чуть было не оконфузился из-за вас! Сначала я принял вас за одну мою знакомую, но, увидав ваши толстые ноги и то, какая вы вообще нескладная, понял, что ошибся. Тем не менее я рад вам.

Давайте поболтаем о чем-нибудь… Только, умоляю, не наступите на меня своими толстыми ногами!

Совершенно не чувствуя себя польщенной столь дерзким приглашением, Тини собралась было ответить в таком же духе, как вдруг из-под листвы выползла улитка.

— О небо! Какая уродина! — воскликнул мотылек. — Несчастное создание… на всю жизнь оно обречено ползать по земле, таская на себе эту ужасную раковину!

— О ком это вы говорите, милый шутник? — спросила улитка. — Если ваша спина расписана всеми цветами радуги, то это еще не значит, что вы имеете право поносить такую личность, как я. Взгляните на себя, убогое творение! Ничего более уродливого, чем вы, я даже и не припомню! Не вам, живущему так мало, но слишком много для столь бесполезного создания… не вам жалеть меня! Нищее и бездомное существо, скитающееся по чужим углам, вы еще осмеливаетесь разговаривать с такой собственницей, как я, носящей повсюду свой дом с собой. Да как вы смеете? Лучше уж продолжайте свои шашни с цветами, которые так неосторожно привечают вас.

— Ничтожество! — воскликнул мотылек. — И секунды не останусь рядом с вами! Как бы мои крылышки не испачкались вашей противной слюной!

Попорхав еще немного вокруг, чтобы похвастаться раскраской крыльев, мотылек полетел к залитой солнцем прогалине.

День стоял жаркий. На раскаленном как угли песке Тини увидела большую черную черепаху. Та лежала совершенно неподвижно, и девочка решила, что она была мертва. Но тортилла чуть шевельнула головой, и Тини поняла, что была неправа. Она с любопытством разглядывала черепаху, когда неожиданно на землю упала длинная-предлинная тень. Девочка подняла голову и увидела, что тень принадлежала подходившему к ней жирафу.

— Привет, малышка! — сказал жираф. — Ты разглядываешь это жалкое создание, которое вполне могло бы быть камнем, на который оно так похоже. Сия глыба, по-моему, лежит на одном месте вот уже несколько месяцев. Конечно, нельзя требовать, чтобы все были такими красивыми и грациозными, как я, — продолжал жираф, вертя длинной шеей. — И все же невозможно не пожалеть это несчастное создание, эту безногую колоду, валяющуюся перед нами…