Гардарика - Елена Чудинова Страница 12

После полудня князь Эдвард проснулся.

— Странный сон привиделся мне, rex Влэдимэр, — сказал он, приподнимаясь на локте. — Мне снился старый сад, обнесенный высокой и и темной каменной стеной, это была старая стена — между камней ее проступал мох. В саду росли могучие дубы — такие, как этот. Их сплетающиеся кроны были так густы, что в саду царил полумрак. Под одним из дубов стояла широкая каменная скамья, окруженная кустами черных роз. И на этой скамье, с четками в руках, сидела девушка лет девяти. На ней был темно-синий плащ, отороченный коричневым мехом: в Руссии не носят плащей такого покроя. Капюшон его был накинут на голову, так, что бросал легкую тень на бледное печальное лицо, обрамленное черными волосами. И я почему-то знал во сне, что эта девушка — моя сестра лэди Ингрин, которую я видел последний раз совсем малюткой. А потом мне снилось и вовсе странное: из темной аллеи вышел и приблизился к ней ты, rex… И ты также был одет не по русскому обычаю, а лицо твое было печально. И вдруг я увидел, что Ингрин в слезах закрывает лицо руками, а когда она отнимает руки от лица, то это лицо — уже не лицо девятилетней, а прелестное и радостное лицо шестнадцатилетней девушки. Я смотрю на тебя — и перед взглядом моим уже не ты — а высокий и широкоплечий молодой воин, похожий на тебя… А дальше все затуманилось, и я пробудился ото сна.

— Ты почти не рассказал мне о своей сестре, Эдвард Эдмундич, — сказал я, передавая ему флягу с водой (Волвич раскладывал тем временем на кожаном небольшом мешке нехитрую походную снедь — сухари и вяленое мясо) — где она, и что с ней?

— Тебе ведомо, rex, что у могучего и славного Эдмунда Айронсайда было двое детей, — отвечал Эдвард со вздохом. — Я и лэди Ингрин. Канут, захвативший отцовский трон, хотел под корень уничтожить наш род, еще более хотела этого жена его Эмма. Мне и малютке Ингри грозила неминуемая и жестокая смерть, если бы ни верный отцу датчанин Вальгар, который вынес нас из замка и бежал со мной в Данию. Вальгар не мог унести нас обоих — его разыскивали на всех отходящих кораблях — но разыскивали человека с двумя детьми. Вальгар не решился подвергать риску меня — наследника трона, или, как говорите вы, стола. Поэтому он укрыл Ингри в стенах монастыря святого Юлиана: монастырь этот оставался втайне верен Эдмунду. Она и сейчас должна находиться там… Если она жива, и если ничего не случилось — я много лет не получал никаких вестей… Но трапеза наша, однако, окончена, и кони отдохнули. Нам пора в путь, в Новгород, rex Влэдимэр!

— Нет, Эдвард Эдмундич, мы едем не в Новгород.

— Куда же?

— Ко мне, в Ведов.

— В Ведов?!

— Да. Я все объясню тебе, когда мы будем там, а покуда только прошу — положись на меня.

— Будь по-твоему. Но сначала сделаем небольшой крюк по лесу — мне надобно взять кое-что из лесной усадьбы. Едем!

Вскоре отдохнувшие кони уже несли нас по лесной дороге. Невдалеке от лесной усадьбы мы с Волвичем остановились и подождали князя Эдварда. Он воротился скоро: я заметил, что к седлу его приторочен небольшой, но тяжелый по виду мешок синего сафьяну.

Мы продолжали наш путь: не более четверти суток отделяло нас от земли Ведовского княжества. Широкая дорога снова вела глухим лесом.

— Чу, княже! — сказал Волвич, настороженно прислушиваясь к чему-то. — К нам скачут навстречу.

— Пусть их, — недоумевая отвечал я. — Дорога наезжана — вон как земля прибита — будто камень…

— Наезжена-то наезжена, да этот топ мне не по нутру, — проговорил Волвич хмуро. — Свернуть бы, княже…

Но было поздно: копыта били все громче, и в следующее мгновение из-за поворота появились уже голова и круп первой лошади.