Сказки о самой душевной науке - Игорь Вачков Страница 11

Юля думала, что увидит в лаборатории огромные уши, глаза, нос, но ничего подобного здесь не было. Комната оказалась сверху донизу заполнена огромным количеством всяческих деталей, приборов и приборчиков. Пока Юля осматривалась, папа вступил в оживленный разговор с двумя собаками, которые копались в какой-то электронной схеме. Потом папа сел в кресло, стоявшее в центре комнаты, и к его лбу, рукам, глазам и носу присоединили проводки от каких-то приборов. Затем Гаф Гафыч нажал какую-то кнопку. Папа посидел минуту в этом кресле, а потом махнул рукой, и его отключили. Пока от его головы и рук отдирали провода, он воскликнул:

– Ну, ребята, так не годится! Вы собаку делаете или человека?

– Конечно, человека, р-аф! – ответил один из псов. – А что такое?

– Да ведь человек воспринимает мир совсем не так, как собака! Как вы думаете, дождевой червь видит дерево так же, как слон? Или, например, летучая мышь? Нет? Почему же вы тогда считаете, что восприятие того же дерева не отличается у собаки и человека?

– Неужели отличается? – озадаченно спросил Гаф Гафыч.

– Еще как! Для собаки мир вокруг – это мир запахов. Она воспринимает окружающий мир прежде всего с помощью своего носа. Зрение не играет для нее главной роли. А для человека главное – то, что он видит. Кроме того, собака слышит ультразвуки, а человеческое ухо их не воспринимает. Ваше же создание видит, слышит, ощущает абсолютно по-собачьи.

– Видите ли, уважаемый психолог, – почтительно сказал Гаф Гафыч. – У нас не было образца человеческой психики. Вот мы по своим меркам его и делали. У нас же образец – только собачья психика. Если бы вы согласились…

– Вы хотите, чтобы мой мозг, моя психика служили вам образцом? – спросил папа. – Боюсь, что слишком много чести для меня. Вы же мечтаете о некоем Идеальном Человеке для собак. А я, увы, таким не являюсь.

– Нет… Мы хотели бы взять в качестве образца для искусственной психики внутренний мир… вашей дочери, – смущенно сказал Гаф Гафыч. – Сегодня утром на ученом совете мы обсуждали этот вопрос, и все специалисты согласились, что если бы наш Электронный Человек был ребенком возраста Юли, то о лучшем нам и мечтать не надо было бы.

– Ура! – закричала Юля. – Я и вправду очень-очень люблю собак. Я вам помогу сделать самого доброго и ласкового человечка.

Гаф Гафыч благодарно взглянул на Юлю и обратился к ее папе:

– Так вы согласны?

– А это не опасно для ребенка?

– Что вы! Мы просто будем изучать вашу дочь и создавать отделы искусственного мозга по ее подобию. А вы поможете нам сделать ее психологический портрет.

– Ну, если Юля не против…

– Я не против, а совсем даже наоборот! – воскликнула девочка.

Следующая неделя была посвящена работе над ощущениями и восприятиями будущего электронного человека. Юля и ее папа проводили целые дни в Институте Человеческого Мозга. Косматые и зубастые ученые изучали Юлю с помощью разных хитроумных приборов, обследовали ее мозг, что-то записывали и оживленно спорили. Девочка была очень рада, что приносит пользу науке и помогает появлению на свет удивительного создания. Сотрудники Института Человеческого Мозга называли своего будущего хозяина научно и потому очень сложно: ЭлЧ – ИО/УМ № 1 – Электронный Человек – Идеальный Образец дробь Универсальная Модель № 1.

Юле, по правде говоря, не нравилось такое длинное имя. Она еще не видела своего электронного товарища, ведь пока он представлял собой огромное количество деталей и приборов, занимавших целый пятиэтажный дом. Но она уже прониклась симпатией к своему двойнику и дала ему более короткое и ласковое имя – Эльчик (по начальным буквам его научного названия – Электронный Человек). Это имя пришлось по душе ученым собакам. И даже сам директор института Лай Шарикович Гавсберг великодушно одобрил такое название и добавил: «Для внутреннего пользования».

А однажды в институте произошел такой случай. Ученые как раз начали работу над блоком внимания, и Юля стала упрашивать папу и Гаф Гафыча показать ей мир таким, каким его видит Эльчик. Она так об этом просила, что отказать ей не было никакой возможности. И вот папа надел ей на голову шлем, большой и круглый, как у водолаза. Сначала девочка ничего не видела, но спустя какое-то время предметы вокруг обрели четкость и уже выглядели точно такими же, какими их привыкла видеть Юля. Но вот беда: несмотря на то что девочка держала голову строго в одном положении, у нее возникло такое чувство, будто она непрерывно вертит головой во всех направлениях. Столы, стулья, приборы, папино лицо мелькали перед ней, то ныряя вниз, то уносясь вверх, то вдруг устремляясь вправо или влево. Все вертелось, как на какой-то сумасшедшей карусели.

– У-у-у! – запищала Юля. – Что это с Эльчиком?

– Да ничего особенного, – вздохнул папа. – Просто у него пока со вниманием проблемы.

– Какие проблемы? – спросила Юля, снимая шлем и тряся головой, чтобы остановить плывущую перед глазами картину.

– Сейчас объясню. Внимание человека можно сравнить с лучом в темноте, который высвечивает важные и интересные для него предметы. Главное свойство луча внимания в том, что он может достаточно долго задерживаться на тех предметах, которые в настоящий момент привлекают человека. Все остальное не замечается, остается в стороне. А у Эльчика это пока не получается.

– Поэтому у него в голове такая карусель?

– Именно поэтому. Его луч внимания прыгает с одного предмета на другой, как солнечный зайчик, а в результате Эльчик ни на чем не может сосредоточиться. Такое, кстати, случается и с некоторыми детьми.

– А помочь в таких случаях можно?

– Не только можно, но и нужно!