Монетка на счастье - Барбара Картленд Страница 9

В библиотеке одного из домов на Керзон-стрит мистер Джордж Каннинг поднялся из-за стола навстречу вошедшему.

— С вашей стороны чрезвычайно любезно посетить меня, милорд.

— Сожалею, что не смог сделать этого раньше, — последовал ответ. — Ваше письмо мне переслали в имение, и, прочитав его, я тут же с почтовой каретой отправился в Лондон.

Своей внешностью собеседники представляли выгодный контраст друг другу. Джордж Каннинг, самый блестящий оратор в правительстве Питта ^[9], был порывисто театрален, каждое его движение, каждое слово сопровождалось выразительной жестикуляцией изящных рук с длинными пальцами. Гость же был, напротив, сдержан, непроницаем, он спокойно сел в удобное кресло и, не растрачивая попусту слов, не проявляя ни малейшего любопытства, ждал, что ему скажут.

— Вам может показаться странной моя просьба приехать ко мне, — начал мистер Каннинг, — а также и то, что в наш просвещенный век, в благословенном 1802 году срочное дело к тому же должно быть окутано завесой тайны. Но на то есть резоны.

— Я не сомневаюсь в этом, — последовал невозмутимый ответ.

— Как вам известно, в настоящее время я не имею никакого веса в палате общин, — сказал мистер Каннинг.

— Мне хорошо известно, — отвечал его гость, — что ваша отставка, вслед за отставкой мистера Питта, была не меньшей утратой для страны, чем уход премьера.

— Вы очень любезны. Но хотя я сейчас не занимаю официального поста, я, быть может, единственный, кто видит, какая смертельная опасность угрожает нации. Глупцы, нами правящие, полагают, что наступил мир; я же, напротив, убежден — Бонапарт добивался всего лишь передышки.

— Вы действительно так полагаете?

Мистер Каннинг с силой ударил кулаком по столу.

— Лорд Рейвен, я могу поклясться жизнью — это именно так. Но жалкий, малодушный, льстивый кабинет и его уступчивый миролюбивый глава — наш премьер-министр Генри Аддингтон верят лишь тому, чему хотят верить, а Первый Консул ^[10], по моему глубокому убеждению, водит их за нос.

— Ваши слова убедительно подтверждают и мое, не имеющее особого веса, мнение, — сказал лорд Рейвен. — Но, боюсь, мистер Каннинг, мы не в силах что-либо предпринять.

Джордж Каннинг встал из-за письменного стола и прошелся по комнате.

— Мы провели разоружение в непристойно короткий срок; через десять дней после подписания мира в первом же принятом бюджете Аддингтон отменил налог на доходы, введенный Питтом. При государственном долге, вдвое превышающем довоенный, это означает резкое сокращение вооруженных сил. Известно ли вам, что в прошлом году мы уволили сорок тысяч матросов и перевели на половинное жалованье сотни опытнейших офицеров? И это в то время, когда самая мощная военная сила, какую знала история, остается под ружьем по другую сторону Ла-Манша.

— Вы на самом деле полагаете, что Бонапарт замыслил напасть на Англию?

— Уверен в этом, — ответил Каннинг. — Он заключил сейчас мир, чтобы использовать полученную от нас передышку для строительства военных кораблей. По моим подсчетам, он может в год спускать на воду двадцать пять судов. Через шесть или семь лет у него будет около двухсот военных парусников, это сделает его столь же непобедимым на море, как и на суше.

— Питт осведомлен об этом?

— Я с ним в постоянном контакте. Он живет безвыездно в Уолмер Касл, занимается садом и делает вид, будто его не трогает, что Британии грозит беда. Но придет час, лорд Рейвен, придет час, и ждать осталось недолго, когда нация обратится к этому человеку за спасением.

— Тем временем, сэр, чем я могу быть полезен? — Лицо Каннинга озарилось улыбкой.

— Я ждал этого вопроса. Высший свет, бомонд, который мы оба так хорошо знаем, видит в вас любителя легкой жизни. Но я слышал ваши выступления в палате лордов и по-иному оцениваю вашу светлость как личность, ваши возможности.

— Очень вам признателен.

Лорд Рейвен слегка поклонился, но губы его едва заметно скривила саркастическая усмешка.

Было видно, что он находит комплименты мистера Каннинга несколько забавными. Он откинулся в кресле, сохраняя полное спокойствие, и зорко, как ястреб, наблюдал за опытным государственным деятелем, добившимся видного положения благодаря своему едкому остроумию, которое, как говорили, могло пробить даже шкуру гиппопотама.

— Я узнал из надежных источников, — продолжал мистер Каннинг, — что вы собираетесь в Италию.

— В самом деле? — Лорд Рейвен удивленно поднял брови. — Ваш информатор, должно быть, принес вам эту новость на крыльях — ведь я сам узнал об этом лишь двое суток назад.

— Моим информатором был лорд Форнсетт.

— В таком случае эта информация вполне надежна. Его светлость в силу обстоятельств знает об истинном положении вещей.

— Догадываюсь, — улыбнулся мистер Каннинг. — Примите мои самые сердечные поздравления. Как я понял, о вашей помолвке с леди Берил Найт будет объявлено сразу по возвращении.

— Таковы наши планы, — подтвердил лорд Рейвен. — Но мне как-то не верится, сэр, что вы пригласили меня с единственной целью высказать свои добрые пожелания.

— Нет, конечно. Я хотел просить вас оказать услугу, но не мне, а нашей державе.

— Пока я буду в Италии?

— Пока вы будете в Италии.

— Какого рода услугу?

Мистер Каннинг взял со стола стопку бумаг.