Подружка невесты - Фрида Митчелл Страница 9

— Артур, а он не мог зачем-нибудь просматривать карточку собаки полковника Доджера?

— Думаете, он мог прихватить ее с собой?

Мэгги надеялась, что нет. Она уже устала вечно выгораживать рассеянного коллегу.

— Я уверена, что нет, — сказала она, скрестив пальцы. — Может быть, когда поступил срочный вызов, он в спешке сунул ее в нижний ящик стола?

— Надеюсь, что карточка там, иначе я не завидую Фредди. Подождите у телефона, Мэгги, я посмотрю.

Мэгги в тревоге оглянулась на стеклянные двери, ведущие в ресторан. Джек, наверное, вне себя от ярости…

— Мэгги, вы здесь? — Снова услышав в трубке голос Артура, Мэгги вернулась мыслями к работе. — Слава Богу, карточка нашлась. Чего у Фредди только нет в этом ящике, вы не представляете!

Мэгги представляла.

В трубке послышался шелест бумаги.

— Отлично, теперь с собакой полковника Доджера мне все ясно. Еще раз прошу прощения, что нарушил ваш отдых. Кстати, как прошла свадьба?

Мэгги догадывалась, что Артур торопится ехать к пациенту и спросил только из вежливости, поэтому ответила кратко:

— Спасибо, Артур, хорошо. Я смогу выехать только завтра утром десятичасовым поездом, но, если возникнут какие-то вопросы, звоните в отель, ладно?

— Спасибо, Мэгги. Желаю приятно провести время. Увидимся в понедельник.

Мэгги попрощалась, повесила трубку и поблагодарила дежурного клерка.

«Приятно провести время». Легко сказать!

Когда она вернулась, в ресторане все было по-прежнему и одновременно по-другому. Так же играл пианист, посетители так же наслаждались превосходной едой, над столиками так же стоял приглушенный гул голосов, но Джек сидел мрачнее тучи, и, казалось, его настроение отбрасывало тень на весь зал.

Идя к столику, Мэгги чувствовала на себе неотрывный взгляд серых глаз. Она села и посмотрела Джеку в лицо.

— Ну? — Одно короткое слово, но какой же оно несло в себе заряд — больший, чем гневная тирада!

— Я прошу прощения, — едва слышно пролепетала Мэгги.

— Слабо, очень слабо. — Некоторое время Джек молча сверлил ее взглядом, потом язвительно уточнил: — Если я правильно понял, вы заявляете, что вы не Хелен, а Маргарет Гамильтон, лучшая подруга Агнес? И вы работаете ветеринаром?

Даже гнев не мог скрыть нотки недоверия в его голосе, и это обстоятельство, как ни странно, вдруг придало Мэгги твердости. Значит, этот тип по-прежнему считает, что женщина с ее внешностью не может обладать интеллектом и заниматься серьезным делом? Она вздернула подбородок и отбросила всякую мысль об извинениях.

— Да, это так.

— И сколько же вам лет?

— Двадцать девять. — Ответ прозвучал резко, как пощечина. — И ничего этого не случилось бы, если бы вы не были так грубы.

— Что-о?! — рявкнул Джек. Несколько человек оглянулись на них, но, как только Джек это заметил, он бросил в сторону любопытных такой взгляд, что все тут же поспешили сделать вид, будто ничего не слышали. — Ушам своим не верю! — прорычал он немного тише. — Вы наврали мне с три короба, а теперь заявляете, что я сам во всем виноват?

— Начнем с того, что я вам не врала, — парировала Мэгги. — Вы сами подошли ко мне и, не дав мне и рта раскрыть, стали читать мне нотации о моем поведении, морали, стиле жизни… да обо всем!

— Но вы мне лгали.

— Нет, вы предположили, что я — Хелен, а я просто не стала опровергать ваше предположение. Если разобраться, оно было само по себе оскорбительно, — с горечью добавила Мэгги. — Вы посмотрели на меня и на Хелен, и у вас не возникло ни малейших сомнений в том, кто из нас двоих — будущая актриса, ведущая беспорядочный образ жизни. Вы еще не перемолвились ни с одной из нас и словом, но сразу приклеили мне ярлык безмозглой куклы. Разве я не права?

— Это безумие!

Даже сквозь загар было видно, что на щеках Джека выступили красные пятна. Мэгги еще не видела его в такой ярости — да что там, она вообще никогда никого не видела в таком состоянии! От бесстрастного человека-айсберга не осталось и следа, мужчина, сидящий перед ней, буквально кипел от гнева.

— Так я права? — повторила она, не желая поддаваться страху, хотя внутри у нее все сжалось, а руки стали липкими от пота.

— Нет, не правы, — мрачно бросил Джек. — Если бы я считал вас безмозглой куклой, не пригласил бы вас поужинать.

— Вы можете говорить все, что угодно, но вы сами знаете, что я права. — Мэгги смело посмотрела в его разгневанное лицо, героически борясь с паникой, которая поднималась откуда-то из глубин подсознания. — Согласна, мне не стоило продолжать то, что вы начали. — Джек, который только отпил из рюмки, чуть не поперхнулся коньяком. — Но, честно говоря, мне было жаль упускать редкую возможность.

— Честно? Да вы не знаете, что это слово означает!

— Знаю! — В глазах Мэгги полыхнуло зеленое пламя. — Я от природы человек правдивый, но ваше высокомерие вывело меня из себя.

— Мое высокомерие? — переспросил Джек.

Он смотрел на нее так, словно не верил своим ушам. Мэгги подумала, что с ним, наверное, никто никогда так не разговаривал.

— Вот именно, высокомерие! Вы смотрели на меня свысока и к тому же были непозволительно грубы. Вы не имели права судить обо мне — или о Хелен, — ничего о нас не зная. И вот что я скажу вам, мистер Мэйден: мне никто не помогал, я добилась всего сама и стала хорошим ветеринаром. И мне не нравится, когда человек, который меня совершенно не знает, приклеивает мне ярлыки — какие бы то ни было. Вам все ясно?

— Более чем.

Джек откинулся на спинку кресла и смотрел на Мэгги оценивающим взглядом. Она с обидой отметила, что в его голосе снова появились насмешливые нотки.

— И оставьте ваше барственное пренебрежение, — выпалила она, — на меня оно не действует! Каким бы вы ни были богатым и влиятельным, мне все равно, для меня вы всего лишь высокомерный, невоспитанный и…

— Боюсь, вам скоро не хватит эпитетов, — флегматично прервал ее Джек.

Его лицо снова стало непроницаемым, он полностью восстановил контроль над собой, и Мэгги поняла, что ей нужно уходить отсюда как можно быстрее, пока она не прибавила к своим прегрешениям еще одно: не выплеснула содержимое бокала прямо в эту бесстрастную маску. Она порывисто встала.

— Всего хорошего, мистер Мэйден. — Ее лицо побелело, но голос прозвучал твердо. — Я сама заплачу за свой ужин.

— Где же ваши хорошие манеры? — насмешливо протянул Джек.

Мэгги стиснула кулаки. Британское представление о приличиях, впитанное с молоком матери, боролось в ней с острейшим желанием увидеть выражение лица Джека Мэйдена в тот момент, когда по его лбу, носу, щекам, подбородку потечет бренди. В последний момент хорошее воспитание все-таки победило. Мэгги повернулась и с высоко поднятой головой пошла к двери. На нее поглядывали с любопытством, но она чувствовала только один взгляд — взгляд Джека, казалось, прожигал ее спину.