Незнакомка в красном - Марлен Сьюзон Страница 9

– Конечно. Когда я узнала, что ты вчера последовал сюда за Джиной, то сразу же предположила, что ты сегодня обязательно зайдешь.

Так, значит, Алую Леди зовут Джиной. Имя понравилось Джастину. Должно быть, ее полное имя – Реджина. Он напряг память, перебирая в уме имена известных легкодоступных красавиц, но не вспомнил ни одной с таким именем.

– Должно быть, Джина – недавнее пополнение полусвета, – заметил он. Странно, почему при этих словах Нэнси сразу напряглась и с бешенством посмотрела на него?

– Очень недавнее, – ледяным тоном подтвердила она.

Ее внезапная холодность поразила Джастина. Неужели Нэнси ревнует к новенькой?

– А как фамилия Джины?

– Я не могу сказать тебе без ее разрешения. Возможно, она не захочет знакомиться с тобой ближе.

Джастин знал лишь одну причину, по которой подобная женщина могла отказать графу, и мысль об этом была ему неприятна.

– Почему? У нее сейчас есть покровитель?

Нэнси на мгновение задумалась, словно не зная, как ему ответить.

Он нахмурился.

– Мне нужна правда. У Джины сейчас есть любовник?

– Нет.

Испытанное им огромное облегчение поразило его. Не оставалось никаких сомнений, кем бы он хотел заменить свою теперешнюю подругу. Горя от нетерпения опять увидеть Джину, он спросил:

– А где она живет?

– Тут я не могу помочь тебе, Джастин. Я никогда не бывала у нее. Обычно она сама ко мне приходит.

Джастин подозревал, что Нэнси лжет. Раньше она никогда этого не делала, и его уважение к ней несколько потускнело. Но он ничего не добился бы, обвиняя ее. Вместо этого он коротко сказал:

– Тогда я должен попросить тебя передать ей от меня кое-что. Скажи ей, что я хочу заключить с ней деловое соглашение.

Нэнси застыла.

– Вроде того, которое имели когда-то мы с тобой? – Напряжение в ее голосе убедило его, что она действительно ревнует к Джине.

– Да. Скажи ей, что я буду очень щедрым.

– А тебе не пора задуматься о женитьбе, чтобы родить наследника, вместо того, чтобы подыскивать очередную любовницу? Тебе сколько сейчас, тридцать семь?

– Тридцать шесть, и ничто меня не заставит снова жениться. – Одна мысль об этом заставила его челюсти судорожно сжаться. – Мне и одного раза было слишком много. Я с удовольствием передам мой титул и состояние моему младшему брату Генри.

– Да, я помню, что Генри был для тебя почти что сыном. А где он сейчас?

– В Беркшире, он приводит в порядок заброшенное имение, которое я недавно купил. Обещай мне, что передашь Джине мое предложение.

– Передам, когда она опять ко мне заглянет, но я понятия не имею, когда это произойдет.

Джастина не устраивал такой ответ. Насмешливое выражение лица Нэнси вызвало его подозрение. Не особенно доверяя ей, он требовательно сказал:

– Обещай мне, что передашь это при вашей ближайшей встрече. Я могу на тебя положиться?

– Да, можешь. – Нэнси выглядела так, словно радовалась какой-то одной ей известной шутке. – Я не меньше тебя хочу услышать ее ответ.

Джорджина никак не могла сосредоточиться на огромном, похожем на клинок, зубе доисторического животного, описанием которого она занималась в кабинете своего отца. В ее мысли постоянно вторгался незнакомец с резким смуглым лицом и глубоко посаженными карими глазами, и чем больше она старалась забыть его, тем настойчивее он всплывал в памяти.

В дверях кабинета появился дворецкий.

– Вечерняя почта пришла, мэм. Там есть для вас письмо.

Джорджина положила необычный зуб на стол и взяла письмо. По неразборчивому почерку она сразу же поняла, что оно от сестры Рэвенстона, леди Мелани Александер, уже второе письмо за последние дни.

Джорджина поспешно сломала печать и вскрыла письмо. Чернила были в нескольких местах размыты каплями слез. Стоило ей разобрать наконец эти ужасные каракули, как ее сердце наполнилось жалостью к несчастной девочке.

– Судя по всему, тебя расстроило это письмо.

Джорджина подняла глаза. В комнату вошел отец. Она улыбнулась, радуясь, как всегда, его приходу.

– А я и не знала, что ты уже дома, папа.

– Я только что вернулся. – Он кивнул на листок в ее руке. – Кто это тебе пишет?

– Лэни Александер. Бедняжка ужасно несчастна в этой жуткой школе, куда ее поместил брат. Она грозится убежать, если он немедленно не заберет ее оттуда.

– С Рэвенстоном такая тактика не сработает, – заметил ее отец. – Это могло бы подействовать на ее бабушку и деда, но я бы не советовал ей пытаться повлиять таким образом на своего опекуна.

– Но ты ведь не можешь сочувствовать этому ужасному человеку?

– Я знаю Рэвенстона более пятнадцати лет и очень уважаю его. Ему не позавидуешь, на него свалилась ответственность за девочку школьного возраста, которую он едва знает.

Джорджина немедленно бросилась на защиту Лэни.

– Это не ее вина, что они чужие друг другу, папа. Рэвенстон никогда не делал попыток узнать ее получше.

– Если даже и так, ей следовало бы адресовать свои жалобы ему, а не тебе. – Отец подошел к столу.

– Не сомневаюсь, что он игнорирует ее письма так же, как он проигнорировал мое письмо к нему. Просто не знаю, что делать. Будет напрасным трудом писать ему еще раз, если он не ответил на мое первое письмо, хотя бы из обычной вежливости.

– Да нет, он ответил. – Отец вытащил из кармана конверт. – Вот его ответ. Он сам вручил мне его.

– А он не сказал, почему ему потребовалось три месяца, чтобы собраться написать мне?

– Рэвенстон не такой человек, чтобы объяснять свои поступки.

Джорджина сломала печать на письме графа. Его уверенный почерк было гораздо проще читать, чем почерк его сестры. Но когда Джорджина ознакомилась с содержанием письма, она чуть не задохнулась от гнева. Называя ее сующей нос не в свое дело особой, он горячо отрицал ее обвинения в пренебрежении своими обязанностями опекуна.

В заключение сего страстного послания Рэвенстон советовал Джорджине найти какое-нибудь более полезное применение своей кипучей энергии и не портить жизнь других людей вообще, и его в частности.

Вне себя от ярости, Джорджина подняла глаза от бумаги, чувствуя стыд от того, что на какое-то время посчитала этого непрошибаемого, безразличного к сестре человека привлекательным.

– Его ответ тебя, по-видимому, не устроил, – заметил ее отец.

– Этому болвану в высшей степени все равно, что Лэни несчастна в Академии леди Недлейн. Как можно было помещать такую умную девочку в эту скучную школу, где хотят только одного – превратить ученицу в безмозглую куклу, покорную мужу!