Мечтая о тебе - Лора Ли Гурк Страница 9

– Ты не пожалеешь, – пообещал ему Натаниэль.

– Возможно, просто потому, что не успею пожалеть. Ребекка убьет меня.

– Если она тебя любит, то останется с тобой.

– Уверен, что останется. Иногда и свиньи летают. – Майкл поставил бутылку пива на пол. – Если ты собираешься завтра показывать игрушку этой женщине, нам лучше починить ее.

Они принялись за работу. Вначале пытались отверткой поставить ремень передачи на место, но ничего не получилось. Майкл предложил:

– Нам нужно что-то с крючком на конце.

Натаниэль отложил локомотив, и изобретатели принялись искать нужный им инструмент. Спустя полчаса они стояли в центре комнаты, а содержимое нескольких ящиков было разбросано у них под ногами.

– Не могу поверить в это, – пробормотал Майкл. – У самого замечательного изобретателя из тех, которых я знаю, нет инструмента с крючком на конце. Как насчет крючка для застегивания пуговиц?

Натаниэль взъерошил волосы. У него такого крючка не было. Неожиданно ему пришла в голову идея, и он, щелкнув пальцами, воскликнул:

– Подожди здесь. Я сейчас вернусь.

Схватив лампу со стола, он опрометью кинулся из комнаты и начал спускаться по лестнице. Натаниэль шел на второй этаж. Уже подойдя к самой двери, он замер с поднятой рукой. Натаниэль отчетливо помнил, что замок в двери ее комнаты был сломан. Тогда он постучал в дверь, и она распахнулась сама собой, смутив бедную девушку. Теперь Натаниэль стучал уже по косяку двери.

«Как же ее зовут? Мара, определенно так. Мара с горечью во взгляде», – пронеслось у него в голове.

Натаниэль ждал, но никто не откликался. Он постучал снова, немного громче.

Наконец в глубине комнаты послышался какой-то звук, и дверь немного приоткрылась, всего на несколько дюймов. Из открытой щели на него смотрели серые глаза, зрачки которых были немного расширены от испуга.

– У вас не найдется крючка? – спросил Натаниэль.

– Простите, что? – не поняла Мара. Длинная темная коса слегка оттеняла белизну светлого платья.

– Крючок для застегивания пуговиц.

Мара продолжала сконфуженно смотреть на Натаниэля, а он гадал, понимает ли она его сейчас.

Натаниэль посмотрел вниз и увидел, что из-под ночной рубашки, которую он принял за платье, торчат ее босые ноги.

– Извиняюсь, – сокрушенно пробормотал он, поднимая взгляд, – вы, наверное, уже спали.

– Впрочем, как и большинство нормальных людей в такой час. – Ее голос потерял мягкость и звучал отрывисто и раздраженно.

– Неужели сейчас так поздно? – Натаниэль попытался изобразить на лице очаровательную улыбку, но раздражение в ее голосе не исчезло. – Иногда я теряю чувство времени.

– Это меня не удивляет, сэр.

– Извиняюсь, но для меня крайне важно сейчас найти где-нибудь крючок. Мы ремонтируем игрушечный поезд, который утром я буду показывать на очень важной встрече. Будет очень досадно, если поезд не заработает. А он не заработает, если я не найду обыкновенный крючок. Купить я его не могу, поскольку уже темно и магазины не работают. Так что я надеюсь…

Выразительным взглядом Мара прервала его речь, и дверь начала закрываться. Натаниэль больше всего боялся, что она сейчас с треском захлопнет ее перед его носом. Но из-за двери послышалось:

– Подождите.

Спустя несколько мгновений дверь открылась и через щель к нему просунулся крючок.

– Держите.

– Спасибо, – поблагодарил Натаниэль, почти выдергивая крючок. – Я никогда не забуду…

Его фраза повисла в воздухе, когда в свете фонаря он увидел маленькую руку, удерживающую крючок, а на ней шрам, уродливо смотрящийся на ее нежной коже. «Ожог», – пронеслось у него в голове.

Натаниэль принял из тонких пальчиков крючок, и Мара стремительно убрала руку, спрятав ее в складках ночной рубашки.

– Пожалуйста, уходите.

– Конечно, – ответил Натаниэль, вновь поднимая взгляд на лицо, полное гордости, с резко очерченными скулами и утонченными дугообразными бровями. Кожа казалась нежной, и жесткое выражение, застывшее сейчас на лице, ей совсем не шло. Натаниэль посмотрел в глаза Мары и увидел в них лишь густой и серый туман, которыми так славится Лондон.

– Утром я вам верну.

Дверь начала закрываться, но Натаниэль оставался стоять, словно пытался остановить мгновение. Он гадал, что с ней случилось, откуда шрам на руке и почему в ее глазах столько горькой печали.

Но более всего он пытался понять, что разбило таящиеся в ее сердце мечты.