Опаловый соблазн - Рене Бернард Страница 9

Это нелепо. Это другое окно и заброшенный сад.

— С того дня прошло несколько месяцев, — прошептала Изабель, и от ее дыхания запотело стекло. — Пожалуйста. — «Я, вероятно, не в себе от всего этого, и Ричард не прячется за дверью, чтобы…»

Звук тяжелых шагов мужчины, бегущего вверх по лестнице и дальше по коридору лишил ее сил. Часть ее, способная здраво мыслить, понимала, что это будет просто конюх или даже мистер Торн, но логика оказалась бессильной против паники, охватившей Изабель.

Она ждала, что или свершится все самое плохое и из-за угла появится призрак ее мужа, или что мистер Торн из лучших побуждений начнет задавать вопросы, на которые она не сможет ответить. Но ее ужас был неописуемым — потому что ничье сострадание не могло распространяться настолько далеко, чтобы приютить сумасшедшую, которая, ничего не объясняя, липнет к окнам.

— Самсон скучает по вам, — спокойным ровным тоном заговорил Дариус, присев на край ее кровати. — Для боевого коня он очень чувствительный.

Тема оказалась неожиданной, и Изабель затаила дыхание.

— Правда, его аппетит вполне подходит боевому коню, по крайней мере когда удается убедить его поесть, — продолжал Дариус, словно разговор о лошадях с женщиной, уцепившейся за оконную раму, так же обычен, как дождь. — Он очень беспокоится о вас.

— Неужели Самсон сказал так много?

— По словам Хеймиша, это был практически разговор. Не думаю, что у Самсона есть какие-то жалобы на обращение с ним, но Хеймиш клянется, что в это утро у него был недовольный вид. Могу только предположить: это из-за опасения за вашу безопасность.

— Или тоскует по своим лакомствам. — Кивнув, Изабель поняла, что ей удалось отпустить подоконник.

— Миссис Макфедден пожертвовала кувшином черной патоки, чтобы смешать ее с овсом, так как Хеймиш полагает, что у коня, вероятно, пристрастие к сладкому, — сообщил Дариус. — Единственное, по чему он сейчас тоскует, — это по вашему обществу.

С лицом, пылающим от сдерживаемой досады, Изабель медленно и осторожно повернулась к нему.

— Я не сумасшедшая, мистер Торн. Я…

— Никто так и не думает. Миссис Макфедден была очень обеспокоена — а на мой взгляд, вы выглядите как женщина, которая просто погрузилась в размышления.

— Да, я… размышляла. — Это все, что ей удалось произнести, чтобы удержаться и не разразиться слезами.

— Когда будете готовы — возможно, через день-другой, — вы сможете пойти в конюшню. — Взгляд Дариуса казался спокойным, в нем не было укора. — Но сначала хочу попросить вас об одной любезности.

— О любезности? — Мгновенно тревога пошатнула ее нетвердое самообладание. — О какой любезности?

— Вы должны позволить мне дать вам имя, даже если оно будет временным и глупым. Мне это было бы приятно, потому что, боюсь, мое искусство общения на самом деле оставляет желать лучшего. — Дариус вздохнул. — А обращение к вам с помощью местоимений и импровизированных выражений раньше или позже создаст для меня трудности.

— О-о. — Изабель улыбнулась, этот мужчина продолжал удивлять ее. — Тогда прошу вас.

— Я назову вас… — он склонил голову набок, — Еленой.

— Еленой?

— Потому что вы так же прекрасны, как, вероятно, была Елена Троянская, и это имя вам подходит. — Он медленно встал. — Все в порядке?

Изабель, не отдавая себе отчета, отошла от окна, под воздействием его улыбок избавляясь от тисков воспоминаний.

— Елена мне очень нравится.

— Значит, Елена. — Остановившись, он поднял вязаную шаль, которую она уронила, и подал ее Изабель. — Если хотите, я позвоню миссис Макфедден. Уверен, у нее уже готов для вас обед.

Взяв у него вязаную шаль, она попыталась накинуть ее на плечи, но поморщилась, когда ее избитая спина дала о себе знать.

— Ну-ка, позвольте мне. — Он помог Изабель укутать спину и отступил назад. — Ну вот, так, похоже, теплее.

— Я не слабая. — Она снова повернулась к нему лицом. Ей хотелось убедить в этом его и себя тоже. Она пережила долгое путешествие и только теперь задумалась, чего будет стоить ей ее решение. — Я… я сильнее, чем кажусь.

— Конечно. Неопределенность и нервозность больше на пользу мне, чем вам.

— И какая вам от этого польза?

— Ну, например, та, что внимание миссис Макфедден почти полностью сосредоточено на вас, и это дает мне полную свободу делать то, что я хочу. Я могу носить непарные носки, оставлять открытыми окна или обедать, сидя на полу в относительной тишине.

— Вы мечтаете о таких вещах? — рассмеялась Изабель.

— А какой мужчина не мечтает? — возразил он с заразительным озорством в глазах.

— А забота миссис Макфедден?

— Гость всегда делает жизнь интереснее. Так что пользуйтесь этим! — Он хлопнул в ладоши.

От этого звука Изабель вздрогнула и испуганно попятилась — и мгновенно расстроилась, что ведет себя скорее как кролик, чем как женщина. Ее страх был просто осязаемым, и Дариус замер на месте.

— С моей стороны это глупо, — тихо сказал он и застыл в настороженной позе, напоминавшей стойку лесника, встретившегося с оленем. — Я виноват, Елена.

— Нет, конечно же, нет! — Изабель медленно подняла плечи. — Это… Со мной трудно. Ничего не случилось, и я… Ничего не случилось!

Дариус кивнул.

— Мистер Торн, — заговорила она, скрестив руки, — мне бы очень хотелось покинуть спальню, чтобы пообедать или прогуляться.

— Значит, покинете, — отозвался он. — Когда захотите, но ради меня, пожалуйста, подождите до утра. Вы не узница, Елена, и все же вы только вчера оказались у нас, и это чудо, что вы живы.

— Нет, не узница, — повторила она его слова, наслаждаясь их звучанием.

— Если позволите, у меня есть дело внизу в библиотеке, и на самом деле мне нужно уйти, пока…

— Что такое? — Голос миссис Макфедден загрохотал, как ржавые гвозди в сковороде. — У меня готова припарка для спины мадам, и лекарство не становится лучше от того, что я стою здесь в этом холодном коридоре!

Дариус мгновенно превратился в школьника, которого застали в неположенном месте, и Изабель почувствовала, что улыбается.

— Я как раз уходил, — сказал Дариус, направляясь к двери.

— Давно пора. — Экономка с подносом решительно вошла в комнату. — Как я могу что-то делать, когда вы постоянно путаетесь под ногами?

Подмигнув Изабель, Дариус поклонился и вышел.

— Миссис Макфедден, — вздохнула Изабель после его ухода, — прошу вас, будьте к нему снисходительнее.

— Я слишком много болтаю. — У миссис Макфедден покраснели щеки. — Он самый тактичный человек из всех, что я видела, и задумчивый, как поэт, хотя приходится напоминать ему о необходимости надевать в метель пальто. Но нас это не касается! Давайте взглянем на вашу спину…