Любовные послания герцога - Элизабет Бойл Страница 9

– Глазам своим не верю, ваша светлость! Вы что-то слишком рано встали, – сказала в ответ его тетушка с дальнего конца длинного обеденного стола, где находилось ее место с тех пор, как Тэтчер себя помнил. В элегантном алом дневном платье, с рыжими волосами, еще не тронутыми сединой и собранными в тугой пучок на затылке, она выглядела безупречно, как и положено высокородной леди. К великой досаде старого герцога, она пошла внешностью в родню по материнской линии. Однако Дженива компенсировала отсутствие черных волос и глаз тем, что довела до идеала знаменитый «стерлинговский взгляд» и считалась самой яркой представительницей Стерлингов из всей семьи, И в данный момент она окинула его идеально отработанным неодобрительным взглядом. – Да, ты, несомненно, встал слишком рано, тем более что, как сообщил мне Стейнс, вернулся домой далеко за полночь. Чем это ты занимался в столь неурочный час?

– Стейнс, старый пес! – сказал Тэтчер, поворачиваясь к дворецкому, служившему в семье целую вечность. – Я-то думал, что ты стал слишком стар, чтобы наушничать обо мне тетушке. – В семье не только Дженива обладала способностью поставить человека на место одним взглядом. – Что касается места, где я был, и часа моего возвращения, мадам, то ты действительно хочешь, чтобы я рассказал тебе подробности?

– Нет, – ответила она и развернула салфетку. – Однако, право же, ваша светлость, я очень надеюсь, что вы не собираетесь снова шататься со своими старыми приятелями по этим ужасным злачным местам.

Он рассмеялся, потому что именно этим он и занимался после того, как ушел от мисс Лэнгли. Он отправился на поиски, своих старых друзей – Безумного Джека Тремонта, Темпла… Даже со стариной Стюартом Ходжесом он встретился бы с удовольствием. Но все «ужасные злачные места» были либо закрыты, либо переполнены молокососами или светскими бездельниками, которых он не узнавал. Он сразу же понял, что слишком стар, чтобы вписаться в эту молодежную компанию.

Откровенно говоря, единственным ярким моментом за целый день были пятнадцать минут, проведенные в компании мисс Лэнгли.

Мисс Лэнгли. Которая сама открывает посетителям дверь. Да еще в красных шерстяных носках! Большую часть вечера он пытался понять, каким образом эта ослепительно хорошенькая девчонка могла оказаться женщиной, которую выбрал дедушка. Она живет в почти пустом доме с полусонной дуэньей и собачонкой, которую его солдаты сочли бы неплохим угощением к чаю.

Ему даже подумалось, уж не попал ли он к какой-нибудь другой мисс Лэнгли, но от дальнейших мыслей в этом направлении его отвлек защекотавший ноздри аппетитный запах бекона. Окинув взглядом обилие блюд, он стал с довольным видом пробираться вдоль длинного стола, пока не добрался до стула рядом с Дженивой.

Когда он уже садился на этот стул, она приподняла бровь и движением головы указала на другой конец стола, где возле похожего на трон стула его деда, стоявшего во главе стола, застыл в ожидании ливрейный лакей.

Теперь это был его стул.

Э нет. Он пока еще не был готов к этому. Нельзя ли как-нибудь отложить эту смену декораций хотя бы на несколько дней… пока он не привыкнет к мысли о том, что с его прежней жизнью – с его свободой – покончено?

– Ваша светлость, – сказала тетушка, – Стейнс уже поставил куверт для вас на это место.

– Тетя Дженива, зови меня, пожалуйста, Тэтчером. Меня все так зовут.

– Ни в коем случае. А теперь, ваша светлость, займите свое место, – строго сказала она, словно отчитывала его, как в детстве, когда никому и в голову не приходило, что он сможет унаследовать герцогский титул.

– Не буду я сидеть там в полном одиночестве, – сказал он ей, сложив руки на груди.

– Не упрямьтесь. Теперь это ваше место, хотите вы этого или не хотите.

Нет. Жизнь была гораздо проще, когда он был всего лишь мистером Обри Стерлингом и его дядюшки, отец и старшие браться стояли между ним и достойным всяческого уважения титулом герцога Холлиндрейка.

Но даже если бы он сказал ей все, она не услышала бы его, потому что продолжала гнуть свою линию:

– …ты просто обязан сидеть там. Иначе слуги начнут болтать.

Он на глазок измерил расстояние между герцогским троном – потому что именно так он выглядел по сравнению с остальными стульями вокруг стола – и ее стулом.

– Мне придется кричать, чтобы поддерживать разговор с тобой.

– Я давно привыкла к этому, – ответила она, отхлебывая глоток чая. – Отец обожал орать на всех нас, кто сидел на нижнем конце стола.

– Я сяду туда только в том случае, если ты пересядешь ближе ко мне, – упрямо стоял на своем он.

Она со вздохом поднялась.

– Стейнс, – обратилась она к дворецкому, – его светлости желательно внести кое-какие изменения в рассадку за столом для завтрака.

– Да, миледи и ваша светлость, – с явным неодобрением отозвался он.

Леди Дженива прошла вдоль длинного ряда стульев с видом мученицы периода раннего христианства. Он подозревал, что, родись она католичкой, к этому времени уже была бы причислена к лику святых.

– Ну а теперь, когда мы урегулировали этот вопрос, – сказал он, – расскажи мне, в какой переплет попала бедная леди Беллингер.

– Только после того, как ты расскажешь о результатах твоей встречи с мисс Лэнгли. У бедняжки не разбито сердце?

Он покачал головой:

– Я воспользуюсь герцогской привилегией. Придется тебе первой рассказать мне.

– Ладно. Если бы ты не был вчера в таком отвратительном настроении и пришел бы домой достаточно рано, чтобы поужинать со мной, – сказала она в ответ, усаживаясь на свое новое место за столом, – ты бы знал, что Темза довольно глубоко промерзла уже более недели назад.

– Так же, как это было в семьсот девяносто пятом году? – спросил он, вспомнив, как радовался, будучи мальчишкой, этому событию.

– Да. Пожалуй, так же, как тогда, – ответила она. – Там устроили настоящую деревенскую ярмарку – прилавки со всякой снедью и дешевыми безделушками, всякого рода развлечения, торговцы зазывают покупателей, чтобы облегчить их кошельки. Там даже печатный станок имеется, и можно заказать напечатать свое имя на хорошенькой открытке с изображением ярмарки. – Она замолчала, окинув его взглядом, и нахмурила брови. – Все буквально рвутся побывать на этой ярмарке, – закончила она, не сводя глаз с его странного сюртука.

– А ты там побывала? – спросил он, игнорируя ее многозначительный взгляд.

– Разумеется, – ответила она. – Хотя там сразу же попадаешь в окружение самого простого люда. Конечно, это не то место, куда можно пойти без соответствующего сопровождения.

– С кем же ты туда ходила? – спросил он. – Очевидно, не со своим мужем, поскольку ты все еще живешь здесь. Кстати, как нынче поживает Пенсфорд?

– Не будь таким бесцеремонным, – сказала она в ответ. – Тебе хорошо известно, что в этом доме на данную тему не разговаривают.