Останься моей - Лена Поллина Страница 9

— Да скучает он по тебе, Гелька! Очень скучает! Однажды даже расплакался. На днях мы считали таблицы с ним, а он сидел и плакал. — Мои брови наверх ползут. Подавляю в себе смех. Женька не замечая меня продолжает. — Не знаю уж отчего: оттого что расчеты такие сложные были или из-за того что по тебе скучает? Но ты можешь думать, что второе.

Карамелька громко смеется.

— Врешь ты все, Антипов! Но мне приятно такое слышать! Знаешь, что я сделаю, когда его встречу? Я! Блин! Прибить его, конечно хочется… Но я… — слышны шаги. Запыхается или нервничает так. — Я бороду его колючую зацелую… Я прижмусь к нему сильно-сильно… — Карамелька, с детским восторгом начала описывать недетские желания. Я хотел бы остановить мгновение и прокручивать этот момент вечно. У нее сейчас так глаза горят. Она такая живая, влюбленная и меня ведет от мысли, что это она обо мне сейчас.

— Ой, фу… — обрывает Карамельку Жека. — Избавь меня от ваших постельных подробностях.

— Слушай давай! Мне же надо с кем-то эмоциями поделиться… А еще я татушку его зацелую! Обожаю ее!

Женька перебивает Карамельку.

— Хорош прелюдий, залезай уже ему в трусы… Мне работать надо!

Ангелина громко смеется, но и я не выдерживаю. Мы с Женькой гремим на фоне звонкого Карамельного смеха.

— Ты там не один? — растерянно шепчет Гелька прервав смех. — Это он там, да? Он все слышал? Вы такие дураки!

И бросает трубку.

— Ну вот, блядь! Как всегда. Финал с предсказуемой концовкой.

Озвучивает мои мысли Женька.

Я громко вздыхаю и не комментируя принимаюсь за работу. Для себя точно решил, что поеду к своей дурехе сегодня даже если НЛО прилетит. Хватит ерундой страдать.

Женька мне подкинул головняка сегодня с этим Зябловым. Связался я однажды с ним, на свою голову. Чуть поадекватнее Ирины с «Салюта».

Та, кстати на удивление быстро приняла все правки и мы успешно закрыли сделку. Карамелька огромная молодец! Надо обучать ее в сфере строительства. Хотя… Наверное сначала в декрет пусть сходит. Мечтательно улыбаюсь, но во время возвращаю себе лицо.

Сидим сейчас на встрече с этим Зябловым. Цену обсуждаем. Скидок дофига этот хер просит.

В кабинет неуверенно стучат.

— Входите. — произносит Женя.

На пороге появляется мой водитель Иван. Он неуверенно проходится по всем взглядом и обращается ко мне.

— Извините пожалуйста, за то что отвлекаю. Андрей Александрович, а я до сих пор должен возить Ангелину Сергеевну?

Блядь! Что за глупые вопросы и почему именно сейчас?

— Должен. К чему этот вопрос? — Произношу сухо.

Ванька теряется.

— Просто Вы собирались к Ирине Анатольевне ехать, после встречи… Я подумал у Вас уточнить…

— Ваня, говори в чем вопрос! У нас встреча. — Раздражаюсь.

— Я могу пока за Ангелиной Сергеевной съездить? Ее надо забрать из морга. Только что звонили…

Бах! Бах! Бах!

Сердце пропускает несколько ударов…В глазах темнеет…Внутренности сворачивает в безобразный узел. Перед глазами за эти секунды пролетает наша с ней коротенькая жизнь. Воспоминаний- то всего ничего… Но они накладываются друг на друга, словно на пленку и прокручиваются в голове… Впервые мне страшно задать простой вопрос «Что с ней»

Я молчу. Галстук ослабляю и готов поклясться, что бледнею.

— Что случилось, Ванька? — это голос Женьки. Меня ведет. Не готов слышать это сейчас. Машина может сбила? Блядь!

— Да все в порядке. Она жива. — Слышу я словно из под ваты. — Ее в старом морге закрыли, женщина какая-то только что в приемную позвонила.

Я словно на лифте вниз лечу…

— Дол-ба-еб! — тяну по слогам и ударяю кулаком по столу. Встаю и направляюсь к выходу. — Дальше без меня! — небрежно кидаю Женьке. — А ты локацию скинь, где сейчас она — грозно смотрю на Ивана. — Звонили с морга ему, блядь! Формулировать мысль надо четче! У меня чуть сердце сейчас не остановилось!

Ванька виновато провожает меня взглядом, а я несусь к машине!

Хватит! На бегалась! На пряталась! Что я должен еще услышать, что бы прекратить уже эти сопли?

Я лечу на красный нервно сжимаю руль и меня накрывает… Впервые в жизни я осознаю, что люблю. По- настоящему… Если бы с ней что-то случилось, не знаю, как бы я жил дальше! Не пережил бы… Без этой обидчивой Карамельки мне больше нельзя!