Украденная беременность - Соня Мишина Страница 9

— Все, как вы и говорили, Лана. — Сообщила Инга, отводя взгляд и слегка краснея. — Деньги от вашего мужа я получила. Инсеминацию провели — и я сразу к вам.

— Понятно. — На лице Лукьяновой проступило выражение сдержанного торжества и, одновременно, ехидства. Она глянула искоса на приблизившегося официанта и предложила: — Закажешь чего-нибудь?

Инга растерялась. Она даже стакан воды не рискнула бы здесь просить: походы в кафе ей были не по карману.

Заметив, как забегал взгляд собеседницы, Лана с превосходством улыбнулась:

— Смелее. Я оплачу твой заказ.

— Тогда, — Инга взяла в руки меню и открыла его на страничке напитков и десертов, — мне чай с бергамотом и капкейк.

Официант кивнул и отошел. Лана вынула из сумочки упаковку каких-то таблеток, положила их на стол перед Ингой.

— Ты должна принять это.

— «Постинор», — прочитала название девушка. Вслух.

У нее не было необходимости спрашивать Лукьянову, что это за препарат. Теперь Инга и сама знала, что это гормональное средство для экстренной контрацепции. А что, удобно: случился незащищенный секс — выпей в течение суток после него нужную дозу, и можно не бояться, что «залетишь». Эх! Знала бы Инга об этих таблетках раньше…

«Знала бы — и не было бы на свете твоей Викуси!» — одернула она себя мысленно.

Медленно вынула из картонной упаковки сложенную в несколько слоев распечатку с инструкцией и сам блистер с таблетками. Сделала вид, что изучает рекомендации.

Подошел официант, поставил перед ней чайничек, чашку, блюдце с капкейком.

— Спасибо, — кивнула ему Инга.

Дождалась, когда парнишка отойдет, выдавила из блистера таблетку и засунула ее в рот. Потом демонстративно отпила пару глотков чаю. Подхватила двумя пальцами капкейк, украшенный горкой взбитых сливок. Поднесла к губам и незаметно протолкнула в гущу крема таблетку, которую не проглотила, а держала за щекой.

Вернула лакомство на блюдце и принялась счищать с него сливки.

— Миндалем пахнут, — пояснила Лукьяновой. — Меня всегда мутит от этого запаха.

Лана презрительно скривила губы. Она никогда не позволила бы себе размазывать десерт по тарелке. Скорее, отказалась бы от него. Поспешно, не желая оказаться замеченной рядом с Ингой, вынула из сумочки конверт, из портмоне — пятитысячную купюру, кинула все на стол перед собеседницей:

— Расплатишься. Мне некогда.

Инга кивнула и потянулась к конверту. Там лежали пять хрустящих стодолларовых бумажек. Две с половиной тысячи Лазарева уже получила от Федора. Теперь — еще пять сотен от его жены. Девушка пощупала купюры, проверила наличие защитных полос.

— Не старайся, с фальшивками не связываюсь, — услышала над собой холодный голос Ланы. Та уже успела встать со стула и теперь слегка нависала над головой девушки.

— Да я и не… — начала оправдываться неловко Инга.

— Мне это не интересно, — оборвала ее Лукьянова. — Помни главное: никому ни слова. Иначе горько пожалеешь. Заказов ни в Москве, ни в области вообще не найдешь, ясно?

— Ясно. — Инга насупилась и больше ничего говорить не стала.

Лукьянова повесила на плечо клатч и направилась к выходу. Фотограф-неудачница проводила ее недобрым взглядом. «Сучка», — подумала с бессильной злобой, спрятала в сумку конверт с долларами, сунула в карман пятитысячную купюру и вернулась к поеданию бисквита.

Это жены олигархов могут такими суммами разбрасываться, не думая о сдаче. А у нее, Инги, каждый рубль на счету.