Моя синеглазая нежность - Марисса Вольф Страница 9

Еще некоторое время мы провели все вместе, а потом отправились по домам. Вместо такси у нас сегодня выступал Воск, который был совсем не против закинуть нас по дороге к себе домой.

Но чем ближе мы подъезжали к дому, тем меньше мне хотелось, чтобы мы отправились спать.

Ведь, если думать сегодня, то Дерзкий уедет послезавтра, а когда мы проснемся, день отъезда трансформируется в завтра. Сердце мое так отчаянно ныло и совсем не хотело его отпускать.

Уложив сына в его кроватку, которую я пока попросила оставить в нашей спальне, а не поставить в его собственную комнату, мы с Дерзким отправились на кухню.

По старой привычке налили чай и попытались было усесться на подоконник в кухне. Но, к сожалению, он был совсем не предназначен для уютных посиделок. А жаль, еще на заре наших отношений мы так любили проводить едва не дни и ночи, разместившись на широком подоконнике у панорамных окон. Так же пили чай, так же общались, вот только не было в соседней комнате маленького чуда. Хотелось бы еще сказать, что не было проблем. Но вот неправда — были. Только они были совершенно другими.

Уселись на диван и долго сидели, обнявшись. Просто глядели в глаза друг другу. Просто держали за руку. Просто не хотели разъединять сердца.

— Девушка, мне, пожалуйста, круассан и чаю, — произнес первый посетитель нашего кафе. Человек в огромных солнечных очках и низко надвинутой кепке.

Мы решили открыться уже на следующий день. Я попросила у Дерзкого только уборку. Мне не хотелось сейчас ничего менять. Ведь это затянется на некоторое время. А времени сейчас как раз и нет.

Я так хотела бы этот вечер провести нашей семьей. Чтобы потом, когда муж уедет, я могла закрыть глаза, представляя, что он тут сидит рядом со мной, как всегда шутит, опаляет взглядом, заставляя трепетать, словно в первый раз.

Именно поэтому с самого утра, пока клининговая служба наводила порядок, а Дерзкий мотался по магазинам в поисках кофемашины и прочих полезных вещей, я пекла первые сладости на продажу.

Зазвенел звонок на двери, который мне почему-то хотелось оставить, и в помещение ввалился Тимур с кучей красок и кисточек под мышкой.

— Говори, хозяйка, что и где рисуем, — улыбнулся, помахав рукой.

Ближе к часам четырем у нас все уже было готово. Оставалось только сладости расставить по местам.

— Круассан, ага, вот этот, — вернул меня в настоящий момент посетитель. А потом спросил, — Вам расписаться?

— Извините, что? — не поняла я.

Незнакомец опустил очки и приподнял свою синюю кепку. Передо мной стоял известный голливудский актер.

В эту минуту в кафе вошел Дерзкий с Егором. Сзади за ними еще пара человек.

— Зак, пойдем, мы опаздываем, — крикнул один из них.

— Сейчас. Я с девушкой пообщаюсь, — ответил актер.

— Девушка, уже занята, — прямо в глаза ему посмотрел Дерзкий. А я вышла из-за прилавка, чтобы обнять моих родных и любимых, дороже которых для меня никого в жизни нет.

— Окей, спасибо, извините, — ретировался всем известный Зак.

А вечером пришли ребята. Заглянула Роза. Было шумно и весело.

Но лучше всего стало, когда все они ушли — мы разместили заснувшего сына на стоящем у стены диване, а сами уселись чаевать.

Сегодняшний вечер я запомню надолго — на целый отрезок длинною в жизнь.