Маленькое кафе в Копенгагене - Джули Кэплин Страница 9

Ведущий, пафосный тип при полном параде, официально объявил банкет открытым, но мне было не до того. Оказалось, что мое место рядом с сальным Эндрю, который продолжал шарить руками где не надо. Мне ничего не оставалось, как сидеть, пялясь на пузырьки в бокале.

Награждение, да простят мне мою неблагодарность, ничем не отличалось от сотен других. Та же торжественная музыка. Тот же гладкий текст от известного эстрадного комика и множество невозможно скучных и благообразных мужчин, которые, кажется, собирают коллекцию трофеев с гравированными надписями на стекле.

Вино лилось рекой, еда была очень вкусной. А какая курица!..

У стены выстроилась армия вышколенного персонала. Начали подавать первое, и я обратила внимание, что нога Эндрю слишком часто прикасается к моей.

Когда мы доели горячее, мое терпение лопнуло. Он коснулся моего бедра, и я несильно ткнула в его руку вилкой.

– Ох, простите. Мне показалось, что по ноге ползет паук, а я их до смерти боюсь, настоящая фобия.

Эндрю натянуто улыбнулся и прижал руку к груди.

Между нами втиснулась официантка с аппетитным розовым десертом.

– Мне не нужно, спасибо, – помотала я головой. – Отлучусь в туалет, – сообщила я Эндрю, и тот тут же вскочил – идеальный джентльмен, если забыть о его ручонках, задержавшихся на моей талии.

Одарив его ледяной улыбкой, я сбежала, прихватив с собой еще бокал шампанского. Я пробиралась между столами, а по коже бежали мурашки при мысли, что он наверняка провожает меня сальным взглядом. Жаль, что напоследок ему достался такой выразительный ракурс – мой глубокий вырез. Спереди платье выглядело сдержанно, но со спины…

По лестнице я поднялась на балкон, где было тише, и остановилась взглянуть на впечатляющую панораму Большого зала: ровные ряды столов, покрытых белоснежными скатертями и украшенными цветочными композициями. Перегнуться через перила я не решилась, чтобы не закружилась голова. Потом подошла чуть поближе, с огорчением заметив, что шампанского почти не осталось. Я сделала маленький глоточек, предварительно приподняв бокал и отсалютовав огромной люстре, сверкающей, как бриллианты.

Мама могла бы гордиться мной. Тем, что я нахожусь здесь. Я так и слышала ее голос: Стань человеком, детка. Трудись как следует. Добейся успеха. Мама всем нам этого желала – чтобы мы добились большего, чем старшее поколение. Сама-то она надрывалась на трех работах, по утрам в детском садике, днем буфетчицей в школе, а вечером там же уборщицей. Все это не слишком щедро оплачивалось, так что с деньгами было туго.

Одной рукой держась для верности за перила и прислушиваясь к гулу голосов внизу, я затуманившимися глазами взглянула на толпу хорошо одетых людей и, сглотнув ком в горле, печально улыбнулась. Как же это далеко от того мира, где я росла. Мама точно решила бы, что это – мой успех.

– Я бы за них и гроша ломаного не дал, но на самом деле они стоят намного дороже, – произнес низкий, чувственный голос, явно заигрывающий со мной.

На секунду я замерла, чтобы продлить момент. Сразу оглядываться не хотелось, чтобы не разочароваться или не разочаровать. Вместо того чтобы обернуться, я ответила:

– Пожалуй, так и есть.

Последовала пауза. Я продолжила смотреть в зал, на море людей и на люстры в форме тюльпанов.

– А вы знаете, что каждая такая люстра сделана из пяти тысяч хрустальных бусин?

Мне вполне пришелся по душе этот дебютный заход, а также его легкий игривый тон – будто он принял вызов и старался впечатлить меня, чтобы заставить повернуться.

– Нет. – Я улыбнулась и выпила последние капли шампанского, подняв голову так, чтобы волосы свободно ниспадали по спине. Я чувствовала себя королевой, и мне хотелось продлить игру.

– Они весят по тонне каждая и были изготовлены в шестидесятые. – Незнакомец подошел ближе, и это позволило ему говорить тише, чтобы только я могла его слышать.

– Впечатляет, – промурлыкала я (мне казалось, что это уместно). В реальной жизни я совсем не такая, но сегодня ощущала себя прямо-таки Золушкой – сказочные декорации, полная анонимность и внушенная дорогим платьем уверенность в себе.

– А знаете… ведь раньше это был каток. Королева Елизавета училась здесь кататься на коньках. – По коже пробежали мурашки в предвкушении сама не знаю чего, и, почти не сознавая, что делаю, я немного прогнула спину.

– Да что вы. – Я улыбнулась еще шире.

– Трехкратная олимпийская чемпионка Соня Хени тоже каталась здесь в тридцатые годы. – Он почти склонился над моим ухом.

– Да ну? – Я беззвучно рассмеялась.

– Тут проходили международные матчи по хоккею.

– Кто бы мог подумать?

– Там, под паркетом, до сих пор сохранилось оборудование.

– Буду знать.

– И наконец, здесь однажды играли «Битлы». – Я перегнулась через перила, представив себе это. – И это был последний факт на сегодня.

Как он произнес эти слова! Так фокусник эффектно взмахивает руками, завершая представление.

Я колебалась. Мне не хотелось заканчивать игру. Вместо того чтобы оглянуться и оказаться с ним лицом к лицу, я лишь слегка повернулась, почти касаясь подбородком плеча. Теперь ему был открыт мой профиль, но я по-прежнему его не видела.

– Необыкновенно интересные факты. Вы экскурсовод? Историк?

– Нет, просто поболтал с барменом. Могу ли я предложить вам еще шампанского? Этот бокал, кажется, пуст.

– Еще и наблюдательны. Я бы не отказалась, спасибо.

– А вы будете здесь, когда я вернусь? Или я найду только туфельку?

Я посмотрела на золотые часики на тонком браслете – недорогие, еще мамины – и заметила:

– До полуночи далеко. Я буду здесь, на этом самом месте.

Незнакомец аккуратно забрал у меня бокал, не дотронувшись до меня. От этого жеста все мои внутренности мелко завибрировали.

Я мечтательно улыбнулась. Понятия не имела, как он выглядит, зато от него чудесно пахло – сочетание тонкого дорогого лосьона после бритья и хорошего стирального порошка.

Забыв о своих намерениях, я не удержалась и бросила-таки быстрый взгляд через плечо, выждав целых несколько секунд. Он уверенно проник в небольшую толпу у бара, как человек, который знает, чего хочет и куда идет. Кажется, меня окончательно покорили именно его уверенность и целеустремленность – не говоря уж о росте, телосложении, густых волосах и превосходном костюме.

– Вы здесь?

Я кивнула, и в груди внезапно что-то ёкнуло, когда я поняла, что, пожалуй, готова обернуться.

Голой спины коснулся холодный бокал – меня привело в трепет это прикосновение, в нем таился какой-то вызов. Повернуться к нему? Показать лицо? Или оставить все как есть?

Бокал медленно спускался по спине все ниже и ниже.