Стамбульский реванш - Ольга Карпович Страница 9

– А что случилось? Почему так произошло? – поинтересовалась Виктория.

Он поморщился, начал было что-то говорить. Но тут же перебил сам себя:

– Но, между прочим, эти многосерийники подарили мне такую народную любовь, которая вам, интеллектуалам от искусства, и не снилась. Что, не веришь? – Он азартно взглянул на нее.

– Почему же? Охотно верю. Тебя невозможно не любить, – произнесла Виктория и тут же осеклась.

Это было впервые, когда она озвучила чувства, которые испытывала к Альтану. Пускай не осознанно, невольно оговорившись, но… В груди толкнулось волнение, кровь прилила к щекам. Однако Альтан, похоже, ничего не заметив, уже потащил со стола ноутбук и принялся тыкать пальцами в кнопки клавиатуры.

– Сейчас я тебе покажу. Где же… А, вот он!

Он с победным видом развернул ноутбук экраном к ней, и Виктория увидела страницу фанатского аккаунта в инстаграме, представлявшую собой коллаж из фотографий Альтана.

– Видишь? Это мои фанатки сделали, – рассмеялся он. – Обожают меня. Что они тут пишут, ты бы видела. Хочешь, почитаем? Оборжаться можно.

Альтан принялся щелкать мышкой, открывая комментарии под фотографиями. А затем, закатив глаза, стал декламировать с придыханием:

– «Свет моей жизни! Бесподобный, прекрасный актер и самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела». «Девочки, представляете, я на днях встретила его в клубе… Как же он красив! Это что-то невероятное». «А правду говорят, что у него роман с актрисой?..» – «Глупости! Не слушайте сплетни! Он ни за что не стал бы встречаться с этой пустышкой».

Закончив читать, он расхохотался и отодвинул от себя ноутбук. Виктория, неприятно удивленная таким бахвальством, спросила осторожно:

– Послушай, может, не стоит так отзываться о своих зрительницах? Ведь ты работаешь ради них. Разве они тебя не интересуют?

– А тебя что, интересуют твои читатели? – фыркнул Альтан.

– Конечно, интересуют. Ведь я для них и пишу. Для них и про них…

Она и сама не поняла, почему Альтан вдруг так завелся. Вскочил, принялся мерить комнату шагами, уже знакомо запустил пальцы в волосы, вороша каштановые пряди.

– А они мной интересуются? – внезапно напряженно заговорил он. – Они видят во мне живого человека, как ты считаешь? Или только блестящего плейбоя? Хоть одну из них волнует, почему я вынужден был сниматься в этом слащавом дерьме? Как бы не так, теперь они все очень недовольны тем, что я сыграл в какой-то, по их выражению, «зауми». И очень ждут, когда же я вернусь в их любимое мыло. Поверь, это честная игра, – заключил он. – Они видят во мне Казанову из сериального мыла, а я в них – тупых фанаток, чьим восхищением можно пользоваться.

Он так разволновался, что Виктория, уже зная, на какие вспышки он способен, решила побыстрее сменить тему. Защелкала мышкой, переключая на экране снимки. По большей части это были фотографии со светских вечеринок, киношных тусовок и т. д. Виктория машинально проглядывала их и зацепилась взглядом за фотографию, на которой Альтана обнимал за плечи мужчина, слегка на него похожий. Он явно был старше и ниже ростом, не обладал ни отличным сложением Альтана, ни его манкой красотой, ни природным обаянием. И все же было что-то в его чертах, позволяющее почти безошибочно определить в нем родственника Альтана.

– Слушай, а это кто? – спросила она, развернув ноутбук экраном к Альтану и показывая ему снимок.

Тот коротко глянул на дисплей, но отчего-то еще больше нахмурился.

– Мой брат, Джан.

– Не знала, что у тебя есть брат, – удивленно протянула Виктория.

– Откуда бы тебе знать? – недобро усмехнулся Альтан.

И Виктория поняла, что ее маневр не сработал. Он все еще злился, бог знает на что. Подобные перепады настроения пугали ее, заставляли задуматься, что же представлял собой Альтан на самом деле. Такой чуткий, тонкий и внимательный человек в хорошем расположении духа, в гневе он совершенно преображался. Становился язвительным, жестоким, мог очень больно обидеть. Выискивал оскорбительный подтекст в случайно брошенных фразах, надумывал какие-то козни, которые якобы плели близкие ему люди против него. И какая же из этих двух противоположных личностей была настоящей? Или они являлись двумя сторонами одной медали и нужно было признать, что Альтан, парень, безусловно, невероятно талантливый, умный и обаятельный, является в то же время избалованным славой и фанатским обожанием эмоционально неустойчивым инфантилом?

В хорошие дни подобные рассуждения в голове Виктории меркли, сдавались под силой притягательности Альтана и отступали на задний план. А в плохие ей не удавалось в них разобраться, так как его внезапные вспышки ярости не оставляли времени на размышления.

– Что ты вообще обо мне знаешь? – выплевывал он ей в лицо. – Ты же сама ничем не отличаешься от этих куриц из инстаграма. Тебя никогда не интересовала моя жизнь. Что я люблю, а что ненавижу, чего боюсь и о чем мечтаю. Что меня гложет, что не дает мне покоя. Тебе на все это наплевать, ты просто счастлива, что умудрилась заполучить в любовники звезду.

– Альтан, – Виктория из последних сил старалась сохранить самообладание, – ты сейчас чудовищно несправедлив. И сам это знаешь. Тебе завтра будет стыдно за эти слова.

– Ну, конечно! Как всегда, я подонок, а ты святоша! – выкрикнул он, схватил со спинки кресла куртку и выскочил из номера, хлопнув дверью.

Виктория в растерянности остановилась посреди комнаты. Внутри, как и после каждой ссоры с Альтаном, все болело. Но больше всего бесила собственная беспомощность: что она должна была делать? Дать твердый отпор этому пресыщенному неврастенику? Или постараться помочь ему, ведь он же сам страдает от своего несносного характера. А может, стоило вообще стереть телефон Альтана из контактов в мобильном и закрыть для себя эту историю?

С экрана стоящего на столе ноутбука на нее, приобняв за плечи младшего братишку, смотрел Джан и усмехался, будто все про нее знал и заранее предвидел финал этой истории.

Когда все начало разваливаться? Может, именно в тот вечер? Хотя после, конечно, Альтан вернулся и вел себя как ни в чем не бывало, разве что целовал ее особенно нежно, будто безмолвно извиняясь за свое безобразное поведение. А может, сыграло свою роль то, что слухи об их отношениях как-то просочились в театр?

Виктория продолжала иногда бывать на репетициях «Дяди Вани», консультировать режиссера относительно особенностей русской драматургии и жизни в России конца XIX – начала XX века. Это был бесценный опыт – и хотя бы косвенно принять участие в подобной постановке и посмотреть на игру актера такого дарования, как Альтан. Сам он буквально бредил театром, эта часть его карьеры была для него едва ли не важнее, чем киношная. Виктория получала истинное наслаждение, наблюдая за ним на сцене.

Однако они никак не афишировали, что знакомы куда ближе, чем по совместной работе над переводом фильма. На репетициях практически не разговаривали. И все же вскоре по обмолвкам, брошенным вскользь шуткам, стало понятно, что вся труппа уже в курсе. Однажды у Альтана разрядился айфон, режиссер не смог до него дозвониться и набрал Викторию, попросив по возможности поскорее передать Альтану, чтобы он с ним связался. Виктория, как раз находившаяся в его квартире, выполнила просьбу, и Альтан мгновенно помрачнел. Не говоря ни слова, отыскал разрядившийся телефон, поставил его на зарядку и набрал режиссера.