Я не ангел - Елена Колина Страница 9

Я слышал разговор девочек, как будто они сидели рядом со мной на кровати. Постучать в стенку я не решился, закрыл глаза и начал считать овец. Мне повезло, что удалось не подслушать чужие секреты: стенка приглушала голос, и можно было только гадать, кому принадлежат слова, что говорила Беата, а что Эмма.

Первая овца, вторая… пятьдесят первая овца, пятьдесят вторая… Но как они могли так откровенно разговаривать, так мгновенно подружиться, ведь они, в сущности, увидели друг друга впервые, разве можно принимать в расчет детскую симпатию и детскую переписку? Девчонки.

… – Секс? Нет. Кусочек чужого тела, засунутый в меня, никогда не будет иметь значения для моей жизни.

Кто это сказал? Эмма? Беата?

Смех, возня.

… – Любовь? Нет. Как только я понимаю, что он влюбился, я сразу же теряю интерес. Он мне больше не нужен.

Это Беата сказала?

– Это значит, что ты подсознательно не веришь, что тебя можно любить. Так бывает, когда в детстве было предательство: ты считаешь, что ни на кого нельзя положиться. А у меня другое: я все время боюсь, что меня бросят, изменят, уйдут.

Это Эмма?

– Так бывает, когда в детстве было предательство: ты подсознательно считаешь, что ни на кого нельзя положиться.

Это Беата пошутила, у нее острый ум.

Смех, возня.

– Я всегда выбираю людей, которые мне не подходят. Мне нужен надежный человек, а мне вечно попадаются какие-то инфантильные малыши.

Это Беата сказала.

– Надежного человека хотят те, кто ищет отца. Но нам же с тобой не надо искать отца, у нас обеих прекрасные отцы!

Это Эмма.

– Да, у меня прекрасный.

А это Беата.

Смех, возня.

…Сто двадцать вторая овца, сто двадцать третья… Каждому известно, что на квантовом уровне законы причинно-следственной связи неприменимы. Это сильно подрывает идею детерминизма, что меня очень радует. Мне нравится считать, что совершенно не все предопределено. Мне не нравится думать, что человеку лишь кажется, что он делает выбор, а в действительности выбор был ясен с самого начала и неизбежен. Например, по всем законам, я должен был бы влюбиться в Беату: она появилась в тот момент, когда все мои чувства были оголены, отец не ответил на мои чувства, и мне необходимо было перенести их на другой объект. Но я в нее не влюбился: очевидно, что при мысли о ней у меня не повышается активность в передней префронтальной коре, которая отвечает за выработку дофамина.

…А утром я услышал, как Беата меряет платья Эммы. Из соседней комнаты доносилось шуршание и всякие: «ох!.. ах!.. ну надо же!.. с ума сойти, какое платье… о-о-о… ух ты, какая красота!..» Я представил, как она прикладывает к себе платья и подскакивает, вертится перед зеркалом и приговаривает: «ох… ах… о-ух!». Странно, что человек легко произносит слова «имманентный» и «трансцендентный» (вчера произносила, притом что она не студентка философского факультета), а на самом деле всего-то хочет красивую одежду.

Когда я услышал, как Беата сказала: «ой, как красиво, не могу-у…», я почему-то представил себе, что когда-нибудь похудею, стану нобелевским лауреатом и подарю любимой женщине все платья мира (если у меня к тому времени будет любимая женщина), а она скажет: «о-о-о, у-у-у, с ума сойти, какая красота!» …Странное ощущение. Не могу понять, мне это очень надо или совсем не надо. Мне нравится думать, что есть свобода воли, верить в непредсказуемость, в свободный выбор. Потому что тогда существует много вариантов будущего.