Поцелуй страсти - Джейн Киддер Страница 82

— Черт возьми, — пробормотал он, — до чего же несправедливо бывает порой устроена жизнь!

Хэррисон ощутил такую невероятную жалость к себе, что ему захотелось плакать. Одновременно его охватила жажда мести.

— Подумать только, я потратил на эту женщину столько лет, ничего не получив от нее взамен. Так или иначе, но ей придется со мной расплатиться!

Перед его мысленным взором предстал Кингз Рэнсом.

Какая потеря! Если бы ему достался этот жеребец, уж он бы нашел ему применение. Пустил бы его на племя, участвовал бы с ним в скачках, продал бы его, конце концов!

Кингз Рэнсом стоил кучу денег, но Хэррисон Гилфорд считал, что он единственный человек на свете, который знает ему настоящую цену. Пустив коня на племя и продавая жеребят, можно было обогатиться в два счета. Гилфорд не раз предлагал покойному сэру Джону усердней использовать жеребца, но старый олух полагал, что чем меньше будет приплод от Кингз Рэнсома, тем дороже он будет стоить.

— Какая несусветная чушь! — с нескрываемой злобой в голосе произнес Хэррисон и, чтобы подхлестнуть свою злость, снова приложился к стакану.

«Даже если бы цена одного жеребенка и впрямь стала ниже, — рассуждал он, — это легко было бы возместить, продав побольше жеребят. Достанься мне только Кингз Рэнсом, я бы сделал на нем состояние. Нет, этот конь должен принадлежать мне!»

Неожиданно Хэррисон распрямился, словно стальная пружина, и уселся на кровати.

— А ведь я еще могу осуществить свою мечту, — пробормотал он, лихорадочно озираясь. — Конь-то стоит себе преспокойно в стойле и никем не охраняется. Даже ночью.

Так оно и было. Кто угодно мог вывести жеребца из стойла, спрятать его на какой-нибудь отдаленной ферме, а потом, выждав, когда шум уляжется, продать.

Наверняка, сказал себе Хэррисон, желающие купить такого породистого производителя, как Кингз Рэнсом, найдутся — и не только у нас, но и во Франции или даже в Италии.

Увы, с мыслью о приплоде от Кингз Рэнсома Гилфорду пришлось распрощаться сразу: уж слишком это было рискованно, но получить за жеребца основательный куш представлялось делом вполне реальным. Этих денег ему, Гилфорду, хватило бы надолго, тем более что временами он отчаянно нуждался в наличности — его легкомысленный отец чрезвычайно любил азартные игры, причем играл большей частью несчастливо.

— Этот конь — мой! — воскликнул Хэррисон, срываясь на истерические, визгливые нотки. — Уж если я не в силах заполучить женщину, то пусть мне достанутся деньги, которые я выручу, продав Кингз Рэнсома. Господь свидетель, деньги мне нужны, и я ни перед чем не остановлюсь, чтобы их раздобыть!

Составив таким образом план действий на ближайшее будущее, Хэррисон откинулся на подушки и забылся тяжелым пьяным сном. Стакан с недопитым джином выпал из его ослабевших пальцев и с глухим стуком ударился о покрытый ковром пол.

— Виктория? Вот уж сюрприз так сюрприз! Входи, дорогая… Кстати, не выпьешь ли со мной чаю?

Виктория приветливо улыбнулась Мери Энн Парке и вошла в просторный холл ее роскошно отделанного дома.

— Знаю, что с моей стороны было невежливо заезжать к тебе, не уведомив о визите, по крайней мере, за день, но я каталась верхом неподалеку и не смогла удержаться от искушения…

— Глупости! — перебила гостью Мери Энн. — Я ужасно рада тебя видеть. Более того, я собиралась в самое ближайшее время пригласить тебя на чашку чая, но с этим домом хлопот не оберешься… Поверишь ли, мне даже не хватает времени, чтобы заняться собой!

Виктория оглядела блистающий чистый холл и улыбнулась. Подобно многим молодым женщинам, недавно вышедшим замуж, Мери Энн полагала, что в доме никогда не бывает достаточно чисто. По этой причине ее слуги сбивались с ног, лазая со швабрами по углам и закоулкам в поисках несуществующей паутины или пыли.

Мери Энн провела Викторию в гостиную, указала на стул с мягкой обивкой и предложила гостье присесть. Разлив чай, хозяйка дома опустилась в кресло и, повернувшись к Виктории, застрекотала:

— Виконтесса устроила поистине восхитительный вечер на прошлой неделе. Мы с Томом чудесно повеселились.

— Да, вечер получился неплох, — с готовностью согласилась Виктория. — Жаль только, что поводом послужил отъезд Фионы и ее дочерей за океан.

Мери Энн сочувственно на нее посмотрела.

— Они уже уехали?

— Да, — печально сказала Виктория. — И ты не можешь представить себе, как мне их не хватает!

— Ничего удивительно, — молвила хозяйка дома. — Я знаю, что вы с мачехой и сестрами были очень близки.

Некоторое время подруги молчали. Затем Мери Энн улыбнулась и заговорила снова:

— Ах да, я же совсем забыла! Какая чудесная новость, Виктория! Надеюсь, она способна рассеять твою печаль? Как это, должно быть, прекрасно, чувствовать под сердцем свое дитя! Мы с Томом пятый месяц стараемся зачать ребенка, но у нас пока ничего не получается, а вот ты уже успела… Как только тебе удалось, не понимаю? Ведь ты, если не ошибаюсь, всего месяц как замужем!

Лицо Виктории озарилась счастливой улыбкой.

— Вот и Майлз сказал мне то же самое — слово в слово.

Мери Энн завистливо вздохнула и покачала головой.

— Завидую я тебе, дорогая моя, — вот что! Прежде всего, ты ждешь ребенка. И потом… Помнишь, о чем мы с тобой разговаривали пару недель назад? Теперь ты, как говорится, при деле, и тебе не надо думать об исполнении… гм… супружеского долга до лета будущего года. Счастливица…

Виктория склонила голову набок и внимательно посмотрела на Мери Энн.

— Кстати, именно об исполнении супружеского долга я и хотела с тобой поговорить.

Мери Энн вскинула на нее изумленный взгляд, но Виктория, сделав вид, будто ничего не замечает, продолжала свое:

— Не знаешь ли ты, часом, могут ли беременные… м-м… исполнять этот самый долг без вреда для здоровья? Ну, вспомни, о чем мы тогда говорили?

Глаза Мери Энн еще больше округлились от удивления.

— Вообще-то, — смущенно произнесла она, — я никогда не слышала, что этим нельзя заниматься во время беременности, но, с другой стороны… С другой стороны, мне не доводилось еще разговаривать с женщиной, которой бы этого хотелось… в таком-то состоянии.

Мери Энн запнулась, но потом, переборов смущение, спросила:

— Виктория, неужели ты хочешь сказать, что тебе нравится, когда Майлз… скажем так… проявляет к тебе внимание?

Виктория вспыхнула как маков цвет.

— Наверно, мой ответ вызовет у тебя недоумение, но я все-таки скажу — да, внимание Майлза доставляет мне огромное удовольствие.

Эти слова поразили Мери Энн до глубины души.

— Ты испытываешь удовольствие… от… от… — Мери Энн запнулась и отвела глаза, качая головой, словно фарфоровый болванчик. Снова глянув на подругу, она брезгливо наморщила носик.