Лето больших надежд - Сьюзен Виггз Страница 8

Оливия не знала, почему перспектива продажи лагеря так ее расстроила. Ей даже не нравилось это место. Ей нравилась сама идея лагеря. Отец Наны получил эту собственность во время Великой депрессии в качестве уплаты за долги и сам выстроил лагерь, назвал его «Киога», считая, что на алгонкинском [3]языке это означает «спокойствие», но позже он узнал, что это слово не имеет смысла. После того как лагерь был закрыт в 1997 году, никто из потомков Беллами не взял заботу о нем на себя.

Ее бабушка угостилась рожком, наполненным шоколадным муссом.

— Мы обсудим это после юбилея. Лучше все устроить и решить, чтобы никому не пришлось ломать голову над этой проблемой после того, как мы уйдем.

— Ненавижу, когда ты так говоришь. Тебе шестьдесят девять лет, и ты только что получила разряд в троеборье…

— Которого я бы никогда не добилась, если бы ты не тренировалась со мной. — Джейн развела руками и на мгновение задумалась. — Там произошло так много важных событий в моей жизни. Этот лагерь провел мою семью через Великую депрессию, он дал нам выжить. После того как мы с Чарльзом поженились и взяли на себя руководство лагерем, это место стало частью нас.

«Так типично для Наны, — думала Оливия. — Она всегда искала выход, даже если лучше было пустить все на самотек».

— Это все в будущем. — Нана снова оживилась, как будто перевернула страничку, распечатанную с вебсайта Оливии. — Нам нужно обсудить дела. Я хочу, чтобы ты подготовила лагерь к нашему торжеству.

Оливия рассмеялась:

— Я не могу сделать этого, Нана.

— Глупости. В данный момент ты занимаешься экспертными исследованиями, дизайном и службами по поместьям, чтобы оптимизировать их маркетинговую цену.

— Все это означает, что я довожу дома до ума, — сказала Оливия.

Некоторые из дизайнеров возражали против этого определения, которому действительно не хватало определенной солидности. Это определение весьма относительно раскрывало суть работы Оливии. Она предоставляла услуги людям, которые желали показать свою неповторимость в лучшем свете. Оливия была мастером иллюзий. И художником обмана. Сделать собственность неотразимой было не так уж сложно и не стоило больших денег, эта работа часто включала элементы, которые у продавцов собственности уже были, их нужно было просто по-другому скомбинировать.

Она любила свою работу и хорошо ее делала, у нее была отличная репутация. В некоторых частях Манхэттена агенты не включали собственность в списки на продажу, не проконсультировавшись с Оливией Беллами из «Трансформэйшнз». С тех пор как Оливия завела свою фирму, она узнала, что с собственностью гораздо больше хлопот, чем с простым устройством цветочных горшков, покраской всего в белый цвет и установкой машинки для выпечки хлеба.

И тем не менее проект размера «Киога» был ей не по плечу.

— Ты говоришь о сотне акров пустыни, в полутора сотнях миль отсюда. Я не знаю, с чего начать.

— А я знаю. — Джейн подтолкнула к ней через стол старомодный фотоальбом в кожаном переплете. — Все представляют себе, что такое летний лагерь, даже если они в нем никогда не были. Все, что тебе нужно, — это воссоздать иллюзию. Вот несколько фотографий, сделанных за много лет, чтобы тебе было с чего начать.

Фотографии были по большей части классическими видами деревенских домишек на берегу озера в девственном лесу. Оливии пришлось признать, что в этом месте было что-то мирное и ностальгическое. Нана была права насчет иллюзии — или, может быть, это был обман. У Оливии было ужасное время в летнем лагере. Однако где-то на задворках ее сознания обитал идеальный летний уголок, свободный от ехидных детей, солнечных ожогов и комаров.

Ее воображение вдохновенно заработало, так всегда бывало, когда она видела собственность. Несмотря на свое нежелание браться за лагерь, она почти немедленно увидела, как его можно преобразить.

«Остановись», — сказала она себе.

— У меня не слишком хорошие воспоминания о проведенном там времени, — напомнила она бабушке.

— Я знаю, дорогая. Но теперь у тебя есть шанс укротить этих демонов и создать новые воспоминания.

Интересно, Оливия и не знала, что ее бабушка знала о ее страданиях. «Почему ты их не прекратила?» — хотелось спросить ей.

— Этот проект займет все лето Я не уверена, что смогу уехать так надолго.

Нана подняла брови выше оправы своих очков.

— Почему?

Оливия не могла сдерживать больше свой восторг:

— Потому что я думаю, у меня есть причина остаться.

— Эта причина тот парень с дипломом Гарварда, который выглядит как Брэд Питт?

«Глубоко дыши, Оливия», — напомнила она себе.

— Я думаю, Рэнд Уитни собирается сделать мне предложение.

Нана сняла очки и положила их на стол.

— О, моя дорогая Оливия. — Она приложила салфетку к глазам.

Оливия была рада, что решилась сказать Нане. Кое-кто в ее семье отреагировал бы с большим скепсисом. Некоторые — и ее мать была в их числе — быстро напомнили бы ей, что к возрасту двадцати семи лет Оливия уже имела в запасе два несостоявшихся обручения.

Как будто она могла забыть об этом.

Она отодвинула эту неприятную мысль в сторону и добавила:

— Он продает свою квартиру в центре. Это мой последний проект. На самом деле мне нужно проверить последние штрихи сегодня вечером, потому что завтра ее выставляют на рынок. Когда он вернется домой из аэропорта, я буду ждать его там. Он был в Лос-Анджелесе всю неделю в западном офисе своей фирмы. Он сказал, что, когда вернется, сделает мне предложение.

— Предложение выйти за него.

— Полагаю, что так. — Оливия ощутила некоторую неловкость. Он ведь на самом деле не сказал этого.

— Так что хорошо, что он продает свою квартиру.

Оливия почувствовала, что улыбается.

— Он ищет местечко на Лонг-Айленде.

— О боже. Парень готов остепениться.

Улыбка Оливии стала шире.

— Так что ты понимаешь… мне нужно подумать о твоем предложении.

— Конечно, дорогая. — Нана жестом показала, чтобы им принесли счет, и этот жест заставил официанта в белых перчатках поторопиться. — Я надеюсь, что все у тебя сложится отлично.

Когда Оливия торопливо поднималась по ступеням в квартиру Рэнда рядом с Крамерси-парком, она чувствовала себя самой счастливой девушкой в мире. Она насладится привилегией посмотреть на свою до последней детали хорошо сделанную работу. Когда Рэндэл Уитни попросит ее выйти за него замуж, она будет в том месте, которое создала собственным воображением и тяжелым трудом. Так часто в подобных ситуациях джентльмены должны были создать соответствующее окружение, и как часто им это не удавалось.