Гордая бедная княжна - Барбара Картленд Страница 8

— Нам не следует ничего здесь есть, — сказал он, — но должен же быть ресторан, где мы можем выпить кофе или же бутылочку турецкого вина.

— О, пожалуйста, посмотрим сначала сераль! — попросила Нэнси. — Он должен быть где-то поблизости.

Узнав, что Топкапи Сарай был всего лишь в пяти минутах езды отсюда, они отправились ко дворцу, сопровождаемые бормотанием неугомонного гида.

Долли повеселела при виде огромных стен дворца, его башен и внушительного входа.

— Наконец мы увидим гарем, — сказала она.

Гид, сидевший на козлах рядом с кучером, услышал ее слова и, обернувшись, сообщил:

— Леди видеть сокровища султана.

Глаза Долли засверкали.

— Это то, что я хочу! — воскликнула она.

Они вышли из экипажа и направились к огромным воротам.

— Теперь здесь обиталище призраков евнухов, одалисок, мальчиков-пажей для утех, пьяных визирей и изгнанных султанов, — издевался Гарри.

Герцог не слушал их болтовни. Он думал о том, что дворец, построенный султаном Мехметом, был подобен городу, население которого одно время доходило до пяти тысяч человек.

Дворец был не только официальной резиденцией султана, но и местом заседаний правительства империи.

Гид провел их во внутренний двор.

Он сообщил о том, что первые ворота назывались» Баб-И-Хамаюн»— Ворота Верности, на которых выставлялись головы обезглавленных чиновников.

Следующие ворота, весело разъяснил он, назывались Воротами Покоя, рядом с которыми находилась плаха палача н водяной кран, под которым он мыл руки после экзекуции, Пройти через Ворота Счастья означало мгновенную смерть!

Повсюду было пусто, грязно и уныло. Но вот по настоянию Долли гид провел их в третий двор, где были собраны и помещены в музей сокровища, оставленные султаном.

Долли наконец-то дождалась того, чего жаждала: она глазела, раскрыв рот, на алмаз весом в 86 карат, на рубины, жемчуга, кофейные чашки, усыпанные бриллиантами, и изумруды четыре дюйма в длину и четыре дюйма в ширину.

Изумруды были и вправду фантастическими, но герцог и Гарри, потрясенные, глядели на одну из самых поразительных реликвий Константинополя: мощи, которые, как полагали, были правой дланью святого Иоанна Крестителя.

Долли взяла герцога под руку.

— Пойдем, взгляни на эти изумруды. Бак, — умоляла она. — Я так надеялась их найти. Это именно то, что я хочу.

— Сомневаюсь, что они возьмут любую сумму, даже самую баснословную, за меч султана или за изумруды, которые он носил на своей чалме»— сухо ответил герцог.

— Какой от них прок, когда они тут заперты, никто даже не смотрит на них?

— Они будут привлекать туристов, — сказал Гарри»— и я совершенно уверен, что Мустафа Кемаль рассчитывает на то, что туристы принесут в страну иностранную валюту, которая сейчас так ему необходима.

Долли не слушала и лишь бегло осмотрела остальные части дворца.

Она сразу согласилась с предложением Гарри выпить где-нибудь кофе или вина.

Гид отвез их в ресторан, довольно обшарпанный, но сказал, что лучшего ресторана в городе не найти.

Они сели за столик, и герцог сразу заметил, что официанты в ресторане были не турками, но по сравнению с посетителями принадлежали к людям высшего класса. Они сновали от столика к столику с подносами в руках и старательно обслуживали клиентов, постоянно жаловавшихся на обслуживание и еду.

Нэнси тоже наблюдала за ними и тихо сказала герцогу:

— Мне кажется, для них сохранить работу — вопрос жизни и смерти.

— Я тоже подумал об этом, — ответил он.

В этот момент молодой официант уронил банан из чаши с фруктами.

На его лице появилось выражение настоящего ужаса, и другой официант быстро накрыл банан салфеткой и унес его как раз вовремя, поскольку из-за большой ширмы, отделявшей зал от кухни, вышел владелец ресторана.

Это был дородный турок с большим животом и острыми черными глазами, не сулившими ничего хорошего тому, кто в чем-либо провинился бы.

Герцог заказал кофе и бутылку вина, но никто не смог пить ни» того, ни другого.

Гарри пригляделся к тому, что пили другие, и сказал:

— Знаете, что нам следовало бы заказать?

— Что? — спросила Нэнси.

— Шербет. Я где-то читал, что это особый напиток, приготовляемый турками.

— Из чего его готовят? — спросила Нэнси.

— Они делают его из лимона, сахара и многих других ингредиентов, но он может показаться нам не очень вкусным.

— Лично я не намереваюсь его пробовать, — твердо заявил герцог. — Вернемся-ка лучше на яхту. Нас ведь предупреждали ничего не есть и не пить в Константинополе, так что нам некого будет винить, если мы заболеем.

Его глаза встретились со взглядом Гарри, и они оба поняли, что им следует быть в форме сегодня вечером.

Долли и Нэнси не были против возвращения, и на обратном пути в экипаже воцарилось всеобщее молчание, словно увиденное за день ввергло их в уныние.

Когда они вновь проезжали по мосту над сверкающими водами Золотого Рога и увидели тонкие изящные минареты, вырисовывавшиеся на фоне голубого неба, то поразились контрасту между красотой Жемчужины Востока и удручающим состоянием ее жителей.

— Может быть, в будущем все изменится к лучшему, — сказала с надеждой Нэнси, когда они поднимались на борт яхты.

— Во всяком случае, к худшему изменяться уже некуда! — заметил герцог.

Они поздно сели обедать, поэтому продолжать экскурсию уже не было смысла.

Они поиграли немного в карты, и после чая герцог сказал, что собирается поработать и просит не отвлекать его.

— А я отвлекаю тебя? — спросила Долли ласковым тоном. — А я этим и хотела заняться!

Герцог не отвечал, и она продолжала:

— Если тебе хочется побыть одному, я пойду лягу и почитаю.

Я взяла с собой потрясающий новый роман Мишеля Арлена.

— Дай мне почитать, когда закончишь, — сказала Нэнси. — Я обожаю, как он пишет!

Они ушли в свои каюты, Джордж последовал за своей женой, и герцог остался наедине с Гарри.

— Который час? — спросил он. — Если мы выйдем слишком рано, мы можем обнаружить себя.

— Сейчас без четверти шесть, — ответил Гарри. — Если ты не хочешь, чтобы тебя заметили, то лучше надень темное пальто.

Он взглянул на белые брюки герцога, в которых он обычно прогуливался на яхте.

— Я так и собирался сделать, — ответил герцог, — тем более что вечером нам, не обойтись без пальто. Когда солнце садится, здесь становится очень холодно.