Время пришло - Элла Уорнер Страница 8

Бартлетт уронил кофейник.

Венди, ошеломленная этим необыкновенным событием, вышла из состояния шока, вызванного вопросом Нора Нортона. Она смотрела на разбитый кофейник и разлившийся по паркету кофе и не верила своим глазам. Бартлетт никогда ничего не разбивал. Каждое его движение было исполнено грации и достоинства. Неужели он потрясен этим возмутительным вопросом не меньше ее?

— Прошу прощения, — пролепетал побледневший дворецкий с таким видом, словно тоже не мог поверить в допущенную им оплошность.

— Я пришлю кого-нибудь из горничных прибраться здесь, — сказала Венди, отодвигая кресло.

— Нет, нет… Я вижу, что и сам забрызгался. — На лице Бартлетта появилось отчаяние. Он не выносил ни малейшего беспорядка в одежде. — Мне нужно срочно переодеться. Сэр, няня Рэббитс, пожалуйста, извините меня.

Венди, оставшаяся с Нором Нортоном наедине, уставилась на него через стол, не зная, что и думать. Что она вбила себе в голову? Если Нор заподозрил, что она беременна от другого… значит, он не так потрясен ею, как она им. Выходит, она попала пальцем в небо.

Никогда в жизни она не ощущала столь остро мужской сексапильности. Когда Нор смотрел на нее снизу вверх, у нее отнялись ноги. О Господи, фотография не имеет ничего общего с оригиналом! Его кожа лучится жизненной силой. В солнечном свете его волосы отливают золотом. Нор не просто красив; глаза, обладавшие магнетической силой, делают его лицо совершенно неотразимым.

Его фигура произвела на нее не меньшее впечатление. Облаченный в рубашку и брюки защитного цвета, он показался ей выходцем из тех времен, когда мужчины были охотниками, от успеха которых зависело, выживет ли племя. Если его дед был воплощением мудрости и жизненного опыта, то Нор Нортон — великолепное животное, бросающее вызов каждой женщине и пробуждающее у нее инстинкт, не имеющий ничего общего с цивилизацией.

Венди не знала, сколько времени тупо простояла на лестничной площадке, но когда ей удалось заставить ноги двигаться, нейлон, обтягивавший бедра, казалось, трещал от электричества. Хуже того, когда Нор следил за тем, как она спускается по лестнице, Венди ощутила сексуальное возбуждение. Между ног стало горячо и сыро. А стоило Нортону медленно смерить ее взглядом, как у нее начали покалывать напрягшиеся соски. То был недвусмысленный ответ на излучаемые им дикарские чары.

А затем Венди захлестнула безумная радость — он оказался выше нее. Выше как раз настолько, чтобы почувствовать, что они созданы друг для друга. Властное прикосновение руки к руке вызвало у нее ощущение ожога. Но вопрос, эхо которого еще звучало в ушах, заставил молодую женщину образумиться и ощутить горькую пустоту внутри.

А ей казалось, что Нор тоже очарован ею. Она могла поклясться, что притяжение было взаимным. Он пожирал ее взглядом… смотрел в глаза… держал за руку. Когда они сели за стол, у нее голова кружилась от радости. А когда мистер Бэрри предложил ей украсить цветами спальню Нора Нортона, она начала фантазировать…

Венди проглотила комок в горле. Наверное, она заслужила эту пощечину. Зеленые глаза по-прежнему пристально смотрели на нее, но теперь Венди находила их взгляд слишком пристальным. Он ждал ответа. Конечно, Нор не имел права задавать ей столь интимный вопрос, но она чувствовала настоятельную потребность объясниться.

Язык не слушался. Она заставила себя строго придерживаться фактов.

— Нет, мистер Нортон. Я не беременна и не собираюсь этого делать.

На его лице отразилось облегчение.

Венди не смогла справиться с искушением и спросила:

— Не могли бы вы пояснить, что заставило вас сделать такое предположение? — Голос ее слегка дрогнул. Видимо, от досады. Или от утраты иллюзий. Венди морочила себе голову, а он тем временем заподозрил, что она поддерживает интимную связь с кем-то другим.

Нор поморщился.

— Дед хотел наследника.

Венди захлопала глазами.

— А разве не вы его наследник?

— Я. — За этим последовали тяжелый вздох и унылая гримаса. — Но он приставал ко мне, уговаривая жениться, родить ребенка и не дать угаснуть роду. Когда я был здесь в последний раз, то предложил деду, чтобы он позаботился об этом сам, если уж так печется о продолжении рода.

То, что казалось теплой, плодородной землей, мгновенно окуталось смертельным белым туманом.

— И вы подумали… что я… и Винсент… — Венди потеряла дар речи. Комок в горле стал таким большим, что не давал промолвить ни слова.

Слава Богу, наконец-то он смутился.

— Это выглядело… правдоподобно.

— В восемьдесят с лишним лет? — Их разделяло более полувека.

— Мужское либидо не всегда угасает с годами, — сухо сообщил Нор и криво усмехнулся. — А вы очень красивы.

Венди ничуть не смягчилась. Она слишком хорошо знала, что красота — искусство, которое можно постичь. Ее научил этому Винсент. Он увидел в ней задатки и с удовольствием развил их. Но красота здесь совершенно ни при чем. Нор Нортон катастрофически ошибся, и его нужно поправить. Венди подняла глаза и решительно сказала:

— Даже если Винсент… испытывал ко мне… такие чувства, он бы никогда не…

— Венди, вы источаете секс. Ни один мужчина не устоит против этого, даже восьмидесятилетний.

— Ох! — Ее лицо вспыхнуло снова. — Вы жестоко ошибаетесь! — Это Нор источает секс, а не она. Ни один мужчина не пробуждал в ней такого влечения. С его стороны нечестно приписывать эту заслугу кому-то другому. Она попыталась объяснить: — Я нравилась Винсенту. Он гордился мной…