Ночная игра - Шеррилин Кеньон Страница 8

– У меня должны быть причины?

– Да.

Вэйн был совершенно сбит с толку. Людям нужна причина, чтобы быть добрыми друг к другу? Неудивительно, что его соплеменники избегали их.

– Не знаю, что сказать, – признался он. – Я не думал, что существуют правила для того, чтобы дарить подарки, или попробовать заставить кого-то почувствовать себя лучше. Вы выглядели такой грустной, когда я проходил мимо, что мне захотелось заставить вас улыбнуться.

Он глубоко вздохнул и протянул ей кредитный чек.

– Пожалуйста, примите ожерелье. Оно здорово смотрится на вас, и у меня нет никого, кому я мог бы его подарить. Уверен, что мой брат не захочет это носить. Он засунет его в какое-нибудь укромное место. А если он так не сделает, то сильно меня напугает.

Наконец, она засмеялась. От этого звука на сердце у него сразу же полегчало.

– Это что, улыбка? – спросил он.

Она кивнула и деликатно шмыгнула носом, прежде чем рассмеялась снова.

Вернув улыбку, он прижал ладонь к ее щеке. Она была так красива, когда смеялась. Глаза цвета темного янтаря искрились. Не сдержавшись, он наклонился и поцелуями снял слезы с ресниц.

Брайд перестала дышать, почувствовав на коже жар его губ. Ни один мужчина не обходился с ней так, как этот. Даже Тэйлор, за которого она надеялась выйти замуж.

Она вдыхала теплый аромат кожи Вэйна. Густой мужской запах с легким оттенком лосьона после бритья.

Боже, было так приятно чувствовать, что тебя обнимают, когда вся твоя жизнь разваливается.

Не думая, что делает, она обняла руками его стройную талию и положила голову на сильную грудь. Его сердце тяжело билось у ее уха. Она чувствовала себя с ним странно защищенной, согретой. Но больше всего она чувствовала себя желанной. Как если бы она, в конце концов, и не была полной неудачницей.

Он не протестовал против ее объятий. Напротив, его рука все еще покоилась на ее щеке, большой палец нежно потирал скулу. Наклонившись, он целомудренно поцеловал ее в макушку.

Брайд затопило жаром. Затаенная потребность пронзила тело. Она совсем не понимала этого чувства.

Всю свою жизнь Брайд Мактирней делала только то, что должна. Она закончила университет и жила дома с родителями, посещая Тулейн [4], где редко назначала свидания, проводя большинство ночей в библиотеке.

После окончания учебы она работала менеджером в торговом центре, пока не умерла бабушка, оставив ей здание, в котором теперь находился ее магазин. Она работала здесь каждый день, независимо от того, насколько была уставшей или больной.

Брайд никогда не вела себя необузданно. С момента рождения ее жизнью управляло опасение и ответственность.

А сейчас она сидела здесь и обнимала незнакомца. Восхитительного незнакомца, который был к ней добрее, чем кто-либо еще.

И она хотела узнать его вкус. Только однажды испытать, на что похоже, когда тебя обнимает мужчина, похожий на этого.

Подняв голову, она посмотрела на него и задрожала от сокровенного желания, которого не могла постигнуть. Но оно полностью захватило ее.

Не делай…

Она заставила замолчать голос разума и стянула ленту с его волос. Освобожденные, они окружили лицо небесной красоты.

Жар глаз цвета зеленого орешника опалил ее. Он опускал голову до тех пор, пока его губы не оказались в опасной близости от ее губ, и остановился, как будто спрашивал разрешения.

Затаив дыхание, она преодолела расстояние и прикоснулась к его губам. Глубоко в горле у него родился низкий, как у какого-то животного, рык, и его поцелуй был голодным, страстным.

Брайд была возбуждена и поражена его реакцией. Ни один мужчина не наслаждался так, целуя ее. Сильные ладони обхватили ее голову, его язык свирепствовал у нее во рту, как грабитель. Казалось, он жаждал ее и только ее.

Вэйн прижал ее к себе, внутри у него проснулся и ревел зверь. Он хотел ее с отчаянием, граничившим с безумием. На языке он чувствовал ее жажду. Слышал ее сердце, колотившееся в одном ритме с его.

Но сильнее всего чувствовался запах ее страсти, и он желал большего. Зверь в нем не успокоится, пока не отведает ее полностью.

В его мире секс не имел никакого эмоционального значения. Это был биологический акт между двумя существами, чтобы облегчить фертильный период самки и непреодолимые позывы самца. Если эти два волка не были парой, не было никакой вероятности наступления беременности или возможности заразиться болезнями, передаваемыми половым путем.

Если бы Брайд была из его народа, она уже лежала бы под ним голая на полу.

Но она не была волчицей…

Человеческие женщины были другими. Он никогда не занимался сексом ни с одной из них, и не был уверен в ее реакции, если возьмет ее как одну из их женщин. По сравнению с ними она была очень хрупкой.

По правде, он не знал, почему она так возбуждала его. Это было ненормально. За все прожитые столетия он никогда не думал обзаводиться человеческой любовницей.

Но эта женщина …

Он не мог остановиться. Каждый его инстинкт требовал взять ее.

Волчья душа хотела ее познать, вдохнуть, позволить ее нежности ослабить одиночество, наполнявшее его сердце все прошлые месяцы, когда он тосковал по брату и сестре.

Хотя бы на миг ему требовалось почувствовать, что он снова не один.

Брайд вздрогнула, когда он оторвался от ее губ и проложил дорожку из поцелуев к горлу, прикусил чувствительную кожу там. Его щетина мягко терла кожу, заставляя ее пылать еще больше, груди сжались от острой потребности. Боже мой, он был истинным мужчиной. Таким невероятно страстным. И от каждого прикосновения его языка к ее коже в животе у нее все сжималось.

Это было столь несвойственно ей. Обычно она не обнималась так с мужчинами. За исключением этого незнакомца.

Тем не менее, ей не хотелось отталкивать его. Только однажды она жаждала испытать что-нибудь выходящее за рамки обычности. Глубоко внутри она уже знала, что Вэйн будет потрясающим.

Испугавшись того, что собиралась сделать, она глубоко вздохнула и приготовилась к его отказу.

– Вы займетесь со мной любовью?

Ожидаемого смеха не последовало. Вместо этого он перестал покусывать ее горло и посмотрел на открытые окна магазина:

– Вы не возражаете?

Лицо Брайд вспыхнуло, когда она поняла, что снаружи было темно, и любой, проходивший по улице мимо, мог прекрасно видеть их обоих, ведущих себя как сексуально озабоченные подростки.