Лоренс, любовь моя - Дениз Робинс Страница 8

Я была молода, да еще так устала, что уснула, как только мама поцеловала меня и закрыла за собой дверь, но чуть позже проснулась от внезапно охватившего меня страха. Сердце мое часто билось, и я вскочила с кровати, трясясь от холода, сразу же охватившего мои голые плечи. Я нашла теплую пижаму, натянула ее и выглянула в окно. Поднялся ветер. Облака быстро бежали по небу, то и дело закрывая луну своими темными боками, деревья гнулись и скрипели. Слышно было, как где-то вдалеке воет собака.

Я вспомнила все, что случилось со мной со времени моего отъезда из Брюсселя, и снова задрожала, но на этот раз не от холода, а оттого, что пала духом. Мне так хотелось вернуться домой в Большую Сторожку, но дом мой оказался враждебным, и я чувствовала себя здесь неуютно, если не сказать больше — мне было просто не по себе. Из окна моей спальни было прекрасно видно озеро, и я наблюдала, как холодный лунный свет временами освещал его зеркальную поверхность. Была в этом какая-то неземная жестокая красота, казалось, озеро предупреждало меня о чем-то, и атмосфера обреченности насквозь пронзила все мое существо.

Я опустила шторы и, трясясь, обратила свой взор в комнату, но теперь уже чувствовала, что заснуть не удастся. Часы пробили полночь. Наверняка все крепко спали, и я решила совершить ночную прогулку по старому дому. У меня был карманный фонарик, и я зажгла его, чтобы в темноте найти выключатели. Что-то не хотелось бродить во мраке.

Небольшая лестница вела прямо из кухни на галерею, и я тихонько поднялась по ней.

Свет зажигать не пришлось, потому что в руках двух бронзовых нимф у подножия лестницы горели лампы. Наверное, даже в этот поздний час кто-то не спал.

Я уже повернула было назад, потому что маме вряд ли пришлось бы по вкусу, если бы меня застали бродящей по дому в одной пижаме, но тут снизу до меня донесся женский голос, и я остановилась. Кто-то говорил по телефону, и я вспомнила, что он всегда стоял на зеленом итальянском мраморном столике у камина.

Внимание мое привлекло не столько то, что говорила эта женщина, сколько имя, которое она произнесла:

— Привет, Лоренс. Я весь день ждала, что ты позвонишь мне. Нам надо увидеться, и я все думала, вернулся ты или нет.

Лоренс. Конечно же Лоренс Бракнелл, кто же еще? И кому это надо увидеться с ним? Теперь я не ушла бы ни за какие деньги. Я вся обратилась в слух.

Женщина продолжала болтать. У нее был пронзительный голос, и он мне не понравился, сама не знаю почему. Он мог бы принадлежать человеку, который хочет навязать собеседнику свое мнение и заставить его сделать то, что ему хочется.

— Да, знаю, что поздно. Но старикан сегодня был просто невыносим. Все твердил, что ему лучше и он хочет встать, но это же бред. Потом ему стало так плохо, что мне пришлось вызвать доктора Вайбурна. Он выписал снотворное посильнее. Теперь все в порядке.

Я решила, что это сиделка сэра Джеймса. Тем временем она продолжила:

— Я так скучала по тебе, Лори!

Я вся вспыхнула. Почему это она скучала по Лоренсу Бракнеллу? И что за интимный тон? Она же не была… они не были… Я перестала строить догадки и снова прислушалась.

— Не будь таким циником, Лори! Ты же знаешь, что это так и что я готова на все ради тебя… — Минутная пауза. — Конечно, безопасно, все спят!

Все, кроме меня, подумала я и закусила губу. В конце концов, я же совершенно не знаю этого Лоренса Бракнелла, да и встретилась с ним только вчера. Я верила в историю Ромео и Джульетты, в любовь с первого взгляда. Я верила и в то, что по уши влюбилась в очаровательного Лоренса Бракнелла, но какое право я имела чувствовать себя уязвленной, если у него и в самом деле отношения с сиделкой сэра Джеймса? Кроме того, нечего делать опрометчивые выводы. Может, он не так уж и увлечен ею. Это она сказала, что скучает, но я не слышала его ответ, по-детски утешала себя я. Беседа снова привлекла мое внимание, теперь явно говорили обо мне:

— О, так ты встретил ее в поезде? И что ты о ней думаешь?

О-о!!! Если бы только я могла слышать ответ! Но я лишь услышала, как женщина нехорошо рассмеялась и заметила:

— Не сомневаюсь в этом!

В чем? С ума можно сойти от такого разговора! Говорят, те, кто подслушивает, редко слышат о себе хорошее. Мне не стоит оставаться здесь ни минутой дольше! Я должна бежать отсюда и наплевать на Лоренса Бракнелла.

Но я всегда была такой любопытной в том, что касалось людей и их отношений, да и самой жизни в целом! Может, это из-за того, что никто ничего не хотел мне рассказывать. Теперь мое любопытство заставило меня тихонько прокрасться по толстым коврам и заглянуть в освещенный холл.

Именно так я и увидела ее впервые. По белой униформе я поняла, что это и в самом деле сиделка сэра Джеймса. Она показалась мне очень высокой, даже слишком высокой для женщины. Возраст я определить не могла, но она была примерно одних лет с моей бывшей тренершей в спортзале, мисс Феллоуз, которой было двадцать пять. Но сиделка была абсолютно не похожа на накаченную мисс Феллоуз. Несмотря на свой рост, Рейчел Форрестер была сама женственность, стройная, грациозная и безумно красивая. Просто потрясающая. Волосы цвета меди, будто только что с полотна Тициана, густые локоны спадали вниз красивыми волнами; кожа белоснежная, как это часто бывает у рыжих. Я не знала, какого цвета ее глаза, но когда она проворковала: «Спокойной ночи, Лори…» — и тряхнула головой, я мельком увидела ее лицо: маленький носик с аккуратными ноздрями и полные, чувственные розовые губы, которые, без сомнения, все мужчины находили обворожительными, хотя, на мой взгляд, они были какими-то отталкивающими. Как только женщина положила трубку, я попятилась в тень, прокралась по лестнице и скрылась в своей комнате.