Не бойся любви - Марша Ловелл Страница 8

Единственной мыслью Эбби было уйти от этого грозного тона. Она добралась до машины и, слабея, оперлась на нее. Наконец-то.

— Я же сказала тебе — у меня работа. И вообще, это не твое дело.

— Странно. Именно в этом я тебя все время убеждал. Что это не мое дело. Помнишь? — спросил он, подходя к Эбби и раздраженно рассматривая ее нелепую позу. — А теперь ты сама говоришь об этом, втянув меня по уши в свои дела. Поздно пытаться от меня избавиться. У меня тоже полно своей работы, но нам придется вместе закончить это дело. Понятно?

— Нет, непонятно. Я… — Вдруг Эбби охватила паника, она готова была разрыдаться, и ее тошнило.

В тот момент, когда она пыталась сообразить, можно ли совместить то и другое, она почувствовала, как сильные руки подняли ее и понесли, потом опустили на кресло в машине. Мягкий аромат кожи — первое, что она почувствовала, осознав, что сидит в темно-зеленом кресле автомобиля, свесив ноги наружу.

— Ну-ка, наклони голову к коленям, — велел Макс, надавив ей на шею.

Эбби подчинилась, и вдруг воспоминание об угрозе слез и рвоты привело ее в замешательство. Но она с облегчением почувствовала, что ни того, ни другого ей уже не хочется. Девушка подняла голову и тут же пожалела об этом. Опершись одной рукой о капот, а другой — об открытую дверцу, Макс задумчиво смотрел на нее, а в его глазах она увидела то, от чего ее тело вздрогнуло.

— Тебе лучше? — спросил он, и на его лице появилась озабоченность. — Ты побелела, как бумага, и я испугался, что ты теряешь сознание.

— Я… Мне гораздо лучше. Спасибо.

Мысли прыгали в голове Эбби, она пыталась понять, что написано в его взгляде, но безуспешно. Что бы то ни было, она, вероятно, преувеличила. Нет, ей не лучше, подумала она, нисколько. Внезапно Эбби увидела, что Макс стоит перед ней на коленях.

— Боже мой, что ты делаешь? — спросила она, смутившись, когда он принялся закатывать джинсы у нее на ноге.

— Хочу посмотреть рану. О, черт, неудивительно, что ты едва не потеряла сознание.

Эбби взглянула и увидела струйку крови, текущую из лилово-синей раны на голени.

— А ну заверни штанину на другой ноге, — приказал он, потянувшись к ящичку для перчаток. — Здесь должна быть аптечка.

Задыхаясь от близости его тела, навалившегося на нее, пока он рылся в ящичке, Эбби принялась закручивать джинсы, с облегчением увидев, что крови нет. А она так боялась, что сломала ногу, и из кожи торчит кость. Девушка устало закрыла глаза.

Ну что ж, ты свалилась с лестницы, — сказала себе Эбби, — и от этого у тебя шок. Страдания от ушибов можно вынести, но то, как она реагирует на Макса, действительно способно привести к несчастью.

— Нашел! — воскликнул он, пытаясь удержать равновесие. Эбби отстранилась, чтобы Максу легче было выбраться из машины, и его лицо оказалось рядом с ее лицом. Пульс Эбби тотчас сообщил ей об этом. По дыханию Макса, оказавшегося так близко от нее, она поняла, что он почувствовал то же самое. В глубине его голубых глаз загорелась страсть, и Эбби сразу узнала ее.

— Ну, посмотрим, что у нас в аптечке, — хрипло сказал он, снова опускаясь перед ней на корточки.

Эбби не могла ни думать, ни говорить, она лишь смотрела на темные шелковистые волосы, на голову, склонившуюся над аптечкой. Она положила руки на колени, чтобы удержаться от желания прикоснуться к темным завиткам.

Не случись с ней такого, подумала она, никогда бы не поверила, что это возможно. Да, хрестоматийный случай — безудержная страсть между мужчиной и женщиной, причем мужчина, как пишут в книгах, весьма преуспевающий, известный на весь мир человек, который, к несчастью, еще и божественно красив…

— Я должен признаться, что мало смыслю в медицине, — тихо пробормотал Макс, сосредоточенно смазывая чем-то салфетку.

— Но это не мешает тебе заняться моим лечением, — снисходительно-насмешливым тоном сказала Эбби.

Он поднял голову, улыбнулся, подмигнул ей, и она сжалась.

— К сожалению, в аптечке нет ничего обезболивающего. Все, что могу предложить — это антисептическая мазь. — Он аккуратно забинтовал рану. — А теперь доктор предписывает ланч, — объявил он, поправляя ее джинсы.

— Ну, если так велит доктор… — поддержала она насмешливый тон слабым голосом.

— Я очень хочу есть, — сказал Макс, вставая. — Но где тут найти подходящее место, учитывая твой наряд? — добавил он, обходя вокруг машины и садясь за руль.

Эбби слегка надулась, устроившись на сиденье и мысленно разглядывая свою запачканную одежду. Но, как ей показалось, Макса сейчас не слишком волновал ее вид.

— А как же моя машина? — спросила она, провожая взглядом «рено», чтобы хоть что-то сказать и отвлечься от мучительных мыслей.

— А что с ней? — пробормотал Макс. — Мы поедим, и, если у тебя все еще не будет сил сесть за руль, я организую, чтобы ее тебе пригнали.

— Я уверена, этого не понадобится, — сказала Эбби, — а потом, отчаянно пытаясь поддержать беседу, добавила: — А как зовут твою машину?

— Может, это и странно, но я не даю имен машинам, — медленно протянул он. — А как зовут твою?

— Я не это имела в виду, — ответила Эбби, хотя какой-то бесенок внутри подзуживал сказать: «Регги». Так они с сестрой окрестили свою машину в день покупки.

— Это «Астон Мартин».

Эбби промолчала, краем глаза оглядывая шикарный салон. Цена их «Регги», возможно, равна цене только одной обшивки этого сокровища на колесах.

К тому времени, когда они сидели в ресторане, отношения между ними стали такими натянутыми, что ни о страсти, ни о чем-то подобном не осталось и мыслей.

Несмотря на яростные протесты Эбби, Макс почти силой затащил ее в роскошное заведение. У метрдотеля вытянулось лицо, и она почувствовала, что без Макса ее бы просто выставили за дверь.

Боль в ногах обостряла ее чувства, и ей казалось, все видят, как она жалко выглядит. Эбби уткнулась в меню, красиво написанное от руки, и вдруг с удивлением поняла, что страшно хочет есть.

— Когда я сказал, что у меня полно своей работы, — начал Макс неожиданно резко, — я имел в виду именно то, что сказал. У меня назначены сроки, и их следует соблюдать, несмотря ни на что.

— Как скажешь, дорогой, — подстраиваясь под его пафос, подняла голову Эбби.

— Ты о чем? — холодно спросил Макс.

— Ни о чем, — вдруг развеселилась девушка. — У меня сегодня ужасное утро, я замерзла, у меня болят ноги. Мне не хотелось сюда идти, но раз уж я здесь, то хочу поесть. Ты сколько угодно можешь говорить о сроках, о том, что надо успеть, но я заявляю — хочу есть, и буду есть!

— Прекрасно! Теперь буду говорить я, а ты послушай. Кстати, это к твоему сведению. Ты единственная, кому придется подстраиваться под мои сроки.