Любовница на Рождество - Виктория Александер Страница 8

Он тоже смотрел ей в глаза, такие глубокие и… гипнотизирующие. Чертовщина. Он медленно выдохнул.

– Нет, я так не думаю.

Она выпрямилась.

– Понимаю.

– Понимаете?

– Какая необычная погода, – снова завела свою песню Порция. – Холодно и довольно…

– Меня это не удивляет. Ваше мнение такое же, как у большинства мужчин и, как я полагаю, у большинства членов Клуба путешественников. Вы считаете, что женщина должна занимать свое место. А я считаю, что женщины могут делать то, что пожелают, если у них есть на то способности, – ровным тоном произнесла леди Смитсон. – Касается ли это членства в какой-либо организации, либо открытия новых земель, либо управления собственными доходами.

Он сдвинул брови.

– Тогда, боюсь, нам с вами придется согласиться с тем, что у нас разные мнения.

Она ослепила его улыбкой.

– Я не нахожу в этом особой трудности.

Он удивленно на нее посмотрел:

– Вы принадлежите к типу женщин, которым нравятся споры. Я прав?

– О Господи, – вырвалось у Порции.

А леди Смитсон засмеялась:

– Разве это не весело? Ничего нет полезнее хорошего спора. Это так взбадривает.

– Значит, вы не считаете, что женщин следует принимать в члены клуба.

– Ерунда. Конечно, я за. Просто этот вопрос не настолько меня занимает.

– А что вас занимает, леди Смитсон?

– Шляпы, – заявила Порция. – Она обожает шляпы. Шляпы – ее страсть.

– Да, это так. Шляпы – одно из моих многих… – она пристально смотрела ему в глаза, от чего он едва не задохнулся, – увлечений. Таких, как, к примеру, споры.

– И вы попробуете изменить мое мнение по этому вопросу? – Он улыбнулся. – Постараетесь склонить меня на свою сторону?

– Разумеется, постараюсь, поскольку права я, а вы – нет. Однако, – она тоже улыбнулась, – я не жду от вас согласия со мной лишь потому, что я этого хочу. Вы такой, какой есть, и вас следует принимать таким. Как и меня.

Он засмеялся.

– Возможно, если бы это требование защищали вы, а не строптивая мисс Брамхолл, то небольшие шансы на успех у вас были бы.

Порция изменилась в лице, а у леди Смитсон изогнулась бровь.

– Вы так думаете?

– Да.

– Почему?

– Потому что не могу представить, чтобы какой-либо мужчина устоял перед вами или перед вашими доводами. – И опять их взгляды встретились.

– Даже вы?

– Особенно я.

– Потому что доводы настолько бесспорны?

– Потому что в вашем изложении они звучат восхитительно.

– Прошу меня простить, – возмутилась Порция, – но я все еще здесь, чего ни один из вас не заметил.

– Дорогая, приношу свои извинения. Твое присутствие всегда ощутимо. – Леди Смитсон с доброй улыбкой посмотрела на Порцию.

– И меня тоже прости, Порция, – улыбнулся кузине Себастьян. – Мы увлеклись… – он прокашлялся, – нашим жарким спором.

– А я опоздала спасти сэра Хьюго от жаркого спора со строптивой мисс Брамхолл. – Леди Смитсон посмотрела на эту пару, которая продолжала препираться, и засмеялась. – Цвет лица сэра Хьюго внушает мне беспокойство, но что касается дамы, то она получает удовольствие от этой дискуссии. Полагаю, этого и следовало ожидать, – леди Смитсон шаловливо улыбнулась сэру Себастьяну, – поскольку она – моя тетя.

– Что неудивительно, – слабым голосом произнес он.

– Наконец-то все выяснилось, – пробормотала Порция.

– Должна сказать, сэр Себастьян, что я получила удовольствие от нашей встречи. А ваша лекция просто восхитительна, – сказала леди Смитсон и кивнула Порции: – Порция, до свидания.

Она направилась было к своей тете, но Себастьян сделал шаг вперед и преградил ей путь:

– Леди Смитсон.

Она остановилась.

– Да?

– Возможно, у вас вдруг возникнет желание поспорить, ну просто ради удовольствия… – Он улыбнулся. – Я подозреваю, что мы с вами разного мнения по очень многим вопросам.

– Думаю, что список был бы бесконечен. – Она с минуту изучающее смотрела на него, потом сказала: – Я собираюсь послезавтра покататься в парке. Во второй половине дня.

Он едва не задохнулся.

– Я собираюсь сделать то же самое. Послезавтра, во второй половине дня.

– Какое совпадение, – пробурчала Порция.

– Тогда, вероятно, наши пути пересекутся?

– Я буду вне себя от горя, если этого не произойдет, – со смехом ответил он. – И удивлен.

– Как и я. – Леди Смитсон кивнула, повернулась и пошла спасать сэра Хьюго.

Сэр Себастьян проводил ее долгим взглядом. Ее бедра под турнюром заманчиво покачивались. А высоко над головой подрагивали перья. И все это покачивание и подрагивание породило дрожь у него внутри. Странное и в то же время очень знакомое ощущение. Похожее на то, что он всегда испытывал, отправляясь в новое путешествие.

– Ну-с, это определенно было… – начала Порция.

– Расскажи мне о ней, – прервал кузину Себастьян. – Я хочу знать о ней все.

– Кажется, сегодня это моя участь, – фыркнула Порция. – Ты спрашиваешь о ней. Вероника спрашивает…

– О? Она спрашивала обо мне?

– Ты же известная личность, Себастьян. О тебе все люди знают всё.

– Не всё. – Он не мог удержаться от самодовольной улыбки. – Итак, она проявила интерес?

– Если я тебе скажу, ты вообразишь неизвестно что. – Порция вздохнула. – Ну хорошо, что ты хочешь о ней узнать?

– Она замужем?

– Ее муж умер три года назад, примерно в то же время, когда я потеряла Дэвида. Мы познакомились в следующем году.

– Понятно. – Его взгляд снова устремился к леди Смитсон, которая пыталась утихомирить спорщиков. – Она до сих пор в трауре по мужу?

– В какой-то мере человек никогда не перестает скорбеть, – резко ответила Порция. – Однако… – Она вздохнула. – Если ты спрашиваешь, оставила ли она прошлое позади, то почти во всем – да.

– Почти во всем?

– У Вероники своеобразная манера ко всему относиться. Хотя она и стала моей очень близкой подругой, в этом отношении мы совсем не похожи.

Он нахмурился и повернулся к Порции:

– Я не улавливаю, что ты хочешь этим сказать.

Порция задумалась.

– Вероника никогда не раздумывает, она делает и говорит то, что хочет. Мне кажется, что такой характер у нее был еще до брака, но с тех пор не изменился. Муж был намного ее старше, и после его смерти она больше не выходила замуж. Я всегда себя спрашиваю, а не ее ли необычный характер – не могу подобрать более подходящего слова – привлек его. Она очень своевольная, безо всякого почтения к традициям.