Повелители стихий. Книга 2. Огненный джинн - Рэйчел Кейн Страница 8

Она прекрасно выглядела – отдохнувшая, одетая в хорошо сидящий черный кожаный жакет, окаймленный замшевой бахромой. Голубые джинсы, ботинки. Ожерелье цвета дробленой бирюзы, достаточно большое для того, чтобы выглядеть в традиционной манере, и достаточно миниатюрное, чтобы оставаться элегантным. Она изменила стрижку, обрезав сожженные концы длинных прямых волос.

Шерл смыла часть своего панковского макияжа и оделась более сдержано, но пирсинг остался в неприкосновенности. Что ж… И никаких признаков Эрика, третьего члена команды, преследовавшей меня через полстраны. Возможно, он не чувствовал особого почтения к моей памяти. Когда я об этом подумала, то почувствовала себя слегка уязвленной.

Дэвид резко сменил курс, чтобы не столкнуться с элегантно одетым мужчиной с пепельными волосами. И я потрясенно осознала, что моя маленькая вечеринка привлекла внимание и тяжелой артиллерии. Мартин Оливер – Главный Хранитель Соединенных Штатов. Не последний игрок на международной арене. Он разговаривал с кем-то из Хранителей Погоды Бразилии, с одним из африканских Хранителей и еще с одним парнем, предположительно, из России. Моя панихида начинала выглядеть так, словно я являлась важной персоной.

Дэвид рванул меня вправо, чтобы избежать стайки хихикающих молодых женщин, украдкой бросающих взгляды на группу молодых мужчин, сохраняющих преувеличенно серьезный вид – неужели я знала всех этих людей? Мне казалось, что они слишком молоды для того, чтобы держать судьбы мира в своих руках. Но тут мы прошли через двери в просторную комнату, заставленную рядами стульев.

Мои колени подкосились. Я почувствовала слабость. Здесь, в завершение общей картины, должен был стоять мой гроб, но вместо него располагался огромный, увеличенный во много раз портрет – нечто умеренно льстивое, слава богу.

На фотографии я выглядела… задумчиво. Немного грустно.

«Она мертва, – подумала я. –Эта женщина умерла. Я больше не она».

Цветы были расставлены настолько продуманно, что напоминали витрину цветочного магазина. Основным лейтмотивом являлись лилии и розы, но, так как дело происходило весной, я получила ассортимент всех цветов радуги. Фиолетовые ирисы, флоксы, маргаритки всех видов и расцветок.

Мысли о людях, потративших время и деньги для создания этой невероятной выставки, одновременно и причиняли боль и излечивали.

В комнате мы были не одни. Впереди, склонив головы, сидели два человека. Я сжала руку Дэвида и отпустила ее. Я шла по длинному проходу к своей зловещей черно-белой фотографии и к двум мужчинам, сидевшим возле нее. К тем, ради кого я сюда приехала.

Пол Джанкарло сидел, сгорбившись, спрятав голову в больших широких ладонях. Он не плакал – такие люди, как Пол, не плачут, это против правил мужского кодекса чести – но он раскачивался вперед и назад, скрипя стулом, и я чувствовала его горе, как жар от горячей печи. Он был не толстым, но мускулистым, и сшитый на заказ костюм подчеркивал форму его тела. Я прежде никогда не видела его в галстуке. Это было странным образом приятно. Мне хотелось заключить его в кольцо своих рук, обнять как можно крепче. Я хотела погрузиться в теплоту его медвежьих объятий и никогда больше не покидать их, потому что только одно его присутствие вселяло в меня покой и безмятежность.

Забавно, но сцена чем-то напоминала «Крестного отца».

– Ты должен был что-нибудь сделать, – его слова заглушались руками, так и не отнятыми от лица, но он разговаривал с человеком, сидевшим рядом. – Лью, сукин сын, ты обязан был что-то сделать. Что толку быть самым крутым парнем на свете, если ты не можешь спасти дорогих тебе людей? Скажи мне!

Он обращался к Льюису Левандеру Оруэллу. Льюис мог быть самым сильным магом на планете, но рядом с Полом он напоминал тень. Высокий, поджарый, с карими щенячьими глазами и достаточно красивым лицом, он подходил на должность руководителя отдела где-нибудь в администрации или на любое другое место для белых воротничков Он не выглядел парнем, способным управлять погодой, огнем, и самой энергией земли. Но то, что он делал на моих глазах, та безграничная сила, которой, как я ощущала, он владел… это было невероятно.

– Быть самым крутым парнем на свете? Это вообще не слишком полезно, – сказал Льюис. У него был низкий теплый тенор, с едва заметным намеком на жесткость.

Его костюм был не так хорош как у Пола – удобный, стандартный, легко забывающийся. Льюис никогда не уделял слишком много внимания моде.

– Я пытался спасти ее. Поверь мне, я пытался. Просто это оказалось… слишком.

– Как я понимаю, мне ничего не остается, как тебе верить, не так ли? Свидетелей нет.

Пол втянул в себя воздух и сел прямо. Выражение его лица колебалось от зверского до ангельского. За эти дни его виски приобрели серый налет, которого я не замечала раньше. Он был на десять лет старше меня, что означало – сейчас ему около сорока, но седина в волосах была единственным изменением в его внешности с того дня, когда я увидела его впервые. Тогда мне было восемнадцать. Я была испугана и до глупости самоуверенна; ему исполнилось двадцать восемь, и у него для самоуверенности имелись веские основания. Он спас мою задницу тогда, когда Плохой Боб Бирингейнин старался помешать мне стать Хранителем.

Я не могла поверить, что он обвиняет себя в том, что не смог спасти мою задницу пять дней назад. Мне хотелось сказать ему, дать понять, что все в порядке, что я здесь, и что, хотя той Джоанн, что он знал, пришлось уйти, большая часть ее – возможно, лучшая часть – жива. Я уже потянулась к нему, начала, но тут Льюис взглянул на меня. Ошибки не было, он явно меня видел. Ох… Ну, хорошо, он мог это сделать, он видел меня в доме Эстреллы, когда я была еще новорожденным джином. Льюис мог видетьвсе, что угодно,когда этого хотел. Это было частью его сущности.

Я создала тихое«привет».Он прищурил глаза и улыбнулся. Он совсем не удивился, увидев меня здесь.«И тебе привет», сказал он одними губами. И теплота его взгляда заставила меня задрожать всем телом. О, да, так было всегда между нами. Каждый раз. Нечто, не поддающееся контролю, как бы мы ни старались.

Продолжая смотреть, Льюис сказал:

– С ней все в порядке, Пол, верь мне. Она находится в лучшем месте.

Приблизительно три фута слева от него…

– Да? У тебя появилась прямая связь с небесами? Я знал, что ты считаешь себя кем-то вроде бога, но не думал, что у тебя есть допуск и в эти сферы.

Горечь Пола обжигала. Он вытер лицо и поменял позу, снова заскрипев стулом.

– Как бы то ни было. Послушай, она никогда не говорила об этом, но я знаю, у нее с тобой что-то было.

Льюис отвел взгляд от меня, чтобы посмотреть на Пола.

– У нее что?

– Было что-то с тобой. – Пол пожал плечами. Только итальянцы могут вложить столько в простое пожатие плечами. – Как-то ночью мы пили вдвоем, и она рассказала мне… о колледже. О том, что случилось тогда.

– Хм… – Льюис выглядел потрясенным, но я была поражена еще больше.Я рассказала Полу?О том, что я и Льюис делали на полу в лаборатории Штормов одним дождливым вечером, когда я была первокурсницей? Я рассказала Полу, что Льюис был моим первым мужчиной? Ни за что на свете! Хотя… я смутно припоминала ночь четыре или пять лет назад, с голубой текилой из агавы и покером на раздевание… хм. Возможно, я и сделала это. В любом случае, это не стало первым нескромным признанием, сорвавшимся с моих губ тогда.