Десять правил обольщения - Сара Маклейн Страница 8

— Девушки обеспокоены?

— Нет. Думаю, им и в голову не приходит, что их могут вышвырнуть на улицу.

Сердце Изабель тревожно забилось при этих словах.

— Я что-нибудь придумаю. Мы найдем деньги. Я перевезу всех в другой дом. На этом доме свет клином не сошелся.

— Минерва-Хаус номер два, — откликнулась Лара.

— Вот именно.

— Отличная идея.

Тяжело вздохнув, Изабель направилась к письменному столу. Усевшись на свое место, она уставилась на бумаги, разбросанные по обширной поверхности стола, за которым в свое время восседали три поколения графов Реддик. После продолжительного молчания она сказала:

— Есть только один способ раздобыть деньги, чтобы всем нам удержаться на плаву.

— Какой?

Изабель глубоко вздохнула:

— Я продам свою коллекцию мраморных скульптур. Глупо держать их здесь. Никто не может любоваться ими.

— Тебя они радуют.

— Это роскошь, которую я больше не могу себе позволить.

— Нет, это единственное сокровище, которое у тебя когда-либо было.

Как будто она сама этого не знает.

— Ты можешь предложить что-нибудь получше?

— Возможно, — уклончиво ответила Лара. — А почему бы тебе не подумать… о замужестве?

— Ты предлагаешь мне принять предложение одного из тех болванов, что побывали здесь за последние годы, после того как выиграли меня в карты?

— О Боже мой, нет! — воскликнула Лара, широко раскрыв глаза. — Ни в коем случае. Ни за одного из них. Знакомые твоего отца не подходят. Я имела в виду кого-нибудь другого. Кого-то… порядочного. А если он к тому же богат, то тем лучше.

Изабель взяла журнал, который видела ранее.

— Ты предлагаешь, кузина, чтобы я попыталась подыскать себе мужа?

Щеки Лары вспыхнули ярким румянцем.

— Ты не можешь отрицать, что найти подходящую пару не худший вариант для тебя. Особенно теперь.

Изабель покачала головой. Замужество вовсе не выход. Она готова была на любые трудности, чтобы спасти этот дом и скрывающихся в нем женщин, но не готова была ради них пожертвовать своей свободой, своим здравым умом или своей личностью. И ей безразлично, удачное это решение или нет.

«Эгоистка».

Слово мгновенно вспыхнуло в памяти, эхом отдаваясь в голове, словно было произнесено всего секунду, а не многие годы назад. Изабель знала, что если закроет глаза, то увидит мать, с лицом, искаженным мукой, ранившей ее как кинжал.

— Замужество — это не выход, Лара. Неужели ты и вправду думаешь, что кто-нибудь имеющий достаточно средств, чтобы помочь нам, захочет жениться на двадцатичетырехлетней дочери промотавшего состояние графа, никогда не бывавшей на балах в Лондоне?

— А почему нет?

— Это исключено. Ни один мужчина в здравом уме не согласится жениться на мне и взвалить на себя ношу, которую я несу. И, откровенно говоря, я благодарна судьбе за это. Нет. Нужно придумать что-нибудь другое.

— Он женится на тебе, если ты скажешь ему правду, Изабель. Если все ему объяснишь.

Молчание воцарилось в комнате, и Изабель позволила себе представить — всего на минутку, — каково это, когда есть человек, с кем можно поделиться своими секретами. Кто-то, кто поможет ей защитить девушек… и воспитывать Джеймса. Кто разделит с ней груз ее обязанностей.

Но она сразу же отбросила эту мысль. Разделить с кем-то бремя Минерва-Хауса означало разделить и все его тайны. Поверить кому-то, что он сохранит их.

— Должна ли я напомнить тебе об ужасных созданиях, которых открыл нам Минерва-Хаус? О грубых, жестоких мужьях? О подлых братьях и дядях? О мужчинах, так глубоко погрязших в пьянстве, что у них не находится времени позаботиться о пище для своих детей? И не будем забывать моего собственного отца, готового продать родную дочь, чтобы провести еще одну ночь за карточным столом. Неспособного содержать свое поместье, готового обобрать его до последнего пенни, не заботясь о содержании и репутации своего юного наследника. — Изабель решительно тряхнула головой. — Если я чему-то и научилась за свою жизнь, Лара, так это тому, что львиная доля мужчин слова доброго не заслуживают. А те, кто не входит в их число, не станут обследовать просторы Йоркшира ради такой старой девы, как я.

— Не могут же все они быть плохими, — заметила Лара. — Ты должна признать, Изабель, что те девушки, которые приходят в Минерва-Хаус… ну… должно быть, им выпал наихудший жребий. Возможно, мужчины, что упомянуты там — она указала на журнал, — совсем другие.

— Давай не будем обманывать себя по крайней мере, — возразила Изабель. — Я не отношусь к тому типу женщин, которые способны очаровать мужчину. Не говоря уже о лорде, заслуживающем статьи в журнале, рекламирующей его исключительные качества.

— Глупости. Ты красива и умна. И очень много знаешь. К тому же ты сестра графа — и что еще лучше, графа, который пока не запятнал своего имени, — настойчиво продолжала Лара. — Я уверена, что лондонские лорды будут от тебя без ума.

— Ну ладно, пусть так. Но я нахожусь в двухстах милях к северу от Лондона. Я думаю, что эти исключительные лорды уже давно угодили в сети более удачливых молодых леди, получающих журнал, которому не приходится предварительно путешествовать в почтовой карете.

Теперь Лара печально вздохнула:

— Может, не обязательно именно эти лорды. Может, этот журнал только знамение.

— Знамение?

Лара утвердительно кивнула:

— Ты думаешь… — Изабель умолкла, чтобы прочесть название журнала. — …эти «Жемчуга и мантильи» — знамение? Почему мы вообще получаем эту белиберду?

Лара небрежно махнула рукой:

— Девушкам он нравится… Да. Я думаю, это знамение. Знак, что ты должна рассмотреть возможность замужества. С достойным человеком. С приличным состоянием.

— Лара, мое замужество только добавит нам трудностей. И даже если нет, неужели ты всерьез думаешь, что достойные мужчины с состоянием выстраиваются в очередь в ожидании моего приезда в город?

Изабель открыла журнал и просмотрела описание лорда Николаса Сент-Джона, первого в списке лондонских лордов, заслуживающих внимания.

— Ну вот посмотри — брат-близнец богатейшего пэра Британии. Имеет собственное солидное состояние, прекрасный наездник, непревзойденный фехтовальщик и, похоже, достаточно красив, чтобы заставить светских дам потерять голову. — Она умолкла, глядя с усмешкой на Лару. — Просто удивительно, каким образом женскому населению Лондона удается оставаться в сознании, когда братья появляются на публике вместе.

Лара весело захихикала.

— Что там дальше говорится? — Вытянув шею, она попыталась читать вместе с кузиной.