Испытание счастьем - Катерина Лазарева Страница 8

Он стал отвечать на мои вопросы? Ну надо же.

А вдруг и тогда, в машине, Стас говорил правду?

— Круто, — искренне говорю я. Будь у меня возможность, сама бы работала именно в таком, свободном и независимом, режиме.

Стас бросает на меня недоверчивый взгляд, но ничего не говорит. Я улыбаюсь тому, что сбила его с толку своим дружелюбным настроем. Это подбадривает, и я снова погружаюсь в фильм.

Всё идёт хорошо. Я довольна собой и сложившимся днём. Но вдруг оказывается, что сюрпризы ещё не закончились. Сюжет фильма всё больше обретает романтический оборот: Смерть влюбляется в дочь героя. И всё бы ничего, но на экране всё чаще мелькают пикантные моменты.

И, как назло, во время них я всей кожей чувствую присутствие Стаса совсем близко. А он ничуть не облегчает мою участь, глядя в это время не на фильм, а на меня. Причём так пристально, словно впитывает мою реакцию на происходящее.

Поцелуи всегда были слишком личным для меня. Даже на экране они воспринимались по-особенному. Очень сложно отвлечься от этого и смотреть их как обычный фрагмент сюжета. А испытующий взгляд мужчины рядом заставляет чувствовать себя чуть ли не участницей событий. Невольная аналогия не отпускает. Это беспокоит и смущает. С каждой секундой становится всё сложнее не обращать внимания на эту очевидную провокацию Стаса.

Да и фильм не позволяет справиться с собой. Я цепенею. События на экране развиваются всё стремительнее, превращая сцену в интимную. И напор Стаса усиливается. На этот раз он смотрит не только на мою реакцию. Стас чувственно блуждает взглядом по моим губам и шее, а потом скользит ниже, жадно оценивая тело. Я невольно дрожу. Его взгляды как прикосновения. Они обжигают. Противоречивость собственных эмоций сбивает, сводя с ума.

Это слишком. Такое издевательство — самое жестокое для меня. Хотя, с другой стороны, ничего не происходит. Стас даже не придвинулся ближе. Если я предъявлю ему что-то, он запросто сможет списать это на мои безумные фантазии. Но что тогда, попросить его смотреть в экран?

Не выдержав, я разворачиваюсь к Стасу.

И тут же замираю.

Я встречаюсь с завораживающе горящим взглядом в сочетании со странной улыбкой. Если Стас смеётся надо мной, обескураживая таким выражением, то он очень хороший актёр. Слишком… Я даже не знаю. Его взгляд заставляет моё сердце сжиматься.

— Если тебе неинтересен фильм, можем сменить его, — говорю я, с трудом узнав свой голос.

— Да ладно, — притворно удивляется такому щедрому предложению Стас. — А разве мы не играем по твоему сценарию?

— Я ни во что не играю, — с готовностью возражаю я, радуясь смене темы. — И раз уж мы проводим этот месяц вместе, я готова учитывать твои желания.

Не самая удачная формулировка. Но, к сожалению, я понимаю это лишь когда слова уже сказаны.

— Мои желания… — повторяет Стас с предвкушающими нотками. — Звучит заманчиво.

Он не ограничивается словами, переведя красноречивый взгляд на мои губы. Я на секунду закрываю глаза, собираясь с мыслями. Он явно помнит слова Риты, вот и увидел повод ими воспользоваться. А мне стоит сосредоточиться на своём вчерашнем решении.

— Конечно, я говорю о желаниях, которые не идут вразрез с моими, — твёрдо уточняю я, не избегая его опасливо потемневшего взгляда. — С фильмом я готова пойти на уступки.

Стас чуть двигается ко мне. Я улавливаю это скорее на интуитивном уровне, чем вижу наверняка. Довольно-таки ненавязчивый жест, почти незаметный… При этом Стас не отводит взгляда, настырно блуждающего по моему лицу.

— Возможно, ты захочешь пойти на уступки не только с фильмом, — вкрадчиво заявляет Стас, словно подбираясь в моё подсознание.

Я не выдерживаю. Резко встаю, тяжело вздыхаю. Больше не беспокоюсь о том, чтобы казаться непоколебимой.

— Значит так. Я не знаю, зачем ты всё это делаешь и так себя ведёшь, но я прошу тебя: не надо ко мне приставать. Ни намёками, ни действиями. И уж тем более не надо ко мне прикасаться, — конечно, этого он ещё не делал, но я достаточно завожусь, чтобы высказать тревожащие мысли и на будущее. — Я знаю, что в глубине души ты не так безжалостен, как кажешься. В конце концов, ты не стал будить меня, как я и просила. Так что я снова прошу тебя: можешь продолжать вести себя, как хочешь, но без… В общем, ты меня понял.

Моя речь звучит сбивчиво и неровно. То просительно, то жёстко. То громко и убедительно, то тихо и неуверенно. Я ещё никогда так не нервничала. Увы, это было заметно.

Стас вдруг резко посерьёзнел, и его взгляд становится скорее настороженным.

— Успокойся, я не собираюсь к тебе приставать, — тон не звучит мягко или утешительно, но почему-то подбадривает грубоватой твёрдостью.

Я заметно успокаиваюсь. Постепенно и сердце перестаёт колотиться, как сумасшедшее. Я даже сажусь обратно, всё больше расслабляясь.

Фильм продолжается, но я смотрю его невидящим взором. Слишком занимают другие мысли.

Значит, Стас не хочет перегибать. Испытывая меня, он не выходит за пределы моего терпения. С одной стороны, это утешает. С другой — всё больше вселяет непонимание. Кто этот загадочный мужчина, сидящий рядом, и что он вообще задумал?

— Радует, что ты способен к компромиссу, — я решаю вовлечь его в разговор.

Стас не сразу отвечает, будто хочет проигнорировать эти слова. Посмотрев на него, я встречаюсь с задумчиво странным взглядом. Непонятно почему, в нём чувствуется какая-то горечь.

— Ты проецируешь на меня свои качества и своё восприятие событий, — уловив мой взгляд, решает ответить Стас. — Это ошибка. Возможно, я не стал тебя будить, потому что сам высыпался и не хотел нарушать именно свой покой. К тому же, ты наверняка измучилась ожиданием. А приставать к тебе я не буду потому, что это неинтересно. Такая реакция даже не забавляет.

Я сглатываю ком в горле. Всё звучит логично. Жестокая правда действительно может быть такой. Скорее всего, даже и есть. Стас говорил серьёзно и равнодушно.

Но почему-то я не могу принять эту версию. Она звучала так, будто Стас хотел, чтобы я видела его хуже, чем он, возможно, есть. Будто этим заявлением Стас намеренно отталкивает меня от себя, мешая увидеть в нём что-то хорошее. Но если так, зачем ему вообще этот месяц? А может, Стас прав, и я воспринимаю всё через себя, как хочется мне? В том числе и сейчас.

Эх, ладно. Стоит проверить его истинное отношение ко мне. Возможно, это поможет разобраться в намерениях Стаса.