Настоящая любовь и прочее вранье - Уитни Гаскелл Страница 78

Я кивнула, кусая губы:

– Сегодня звонила Мадди, мы помирились. И еще сказала, э… ну… она не против, чтобы мы с Джеком встречались.

– Я целый вечер пыталась дозвониться, но его нет дома. Или он не берет трубку. Прости, я хотела сказать тебе раньше, но… – Мой голос прервался. Макс кивнул.

– И что ты собираешься сделать? – осторожно осведомился он.

– Собираюсь передать Джеку то, что сказала Мадди, и посмотрю, есть ли у нас шанс на совместное будущее, – твердо ответила я и, помедлив, добавила; – А ты что думаешь?

Макс с сожалением улыбнулся и дернул меня за хвостик.

– Надеюсь, у этого типа хватит ума позвонить тебе. Потому что если он этого не сделает, я лично отпинаю его тощий зад!

– Обещаешь? – рассмеялась я.

– Обещаю.

– Приятно слышать, – кивнула я и, поколебавшись, спросила: – Ты что-нибудь слышал о Дафне?

Макс покачал головой:

– Звонил несколько недель назад, извинился за то, что был такой скотиной… черт… я просто пресмыкался, но она ничего не хотела слушать.

– И? Ты звонил всего однажды?

– Господи, нет! Это был первый раз. А потом я звонил так часто, что удивительно, как она еще не обратилась в полицию с просьбой оградить ее от моих приставаний! Сначала она вообще занесла мой номер в «черный список», но две недели назад неожиданно взяла трубку. Теперь мы разговариваем каждый день, хотя она твердит, что хочет остаться моим другом, и только. Заявила, что встречается с каким-то типом, с которым познакомилась в Интернете, – мрачно сообщил Макс. – А я даже не вегетарианец. И у меня столько же шансов вернуть ее, сколько у сосульки остаться целой в аду.

Я легонько ущипнула его.

– Неправда! Дафна тебя обожает. Она просто оскорблена, но со временем успокоится и одумается.

– А если нет, что тогда? И кто мне поможет, когда тебя не будет рядом? Не могу поверить, что ты переезжаешь в Чикаго!

– Мне и самой странно, – согласилась я. – Но мы будем часто перезваниваться.

– Это не одно и то же, – просто ответил Макс. Я молча кивнула. Он был прав. Не одно и то же.

Макс ушел в одиннадцать, и я свернулась на диване с телефоном в руках, надеясь, что Джек накануне приехал домой слишком поздно и успеет утром позвонить перед работой. Потом я на минутку прикрыла глаза, а когда открыла снова, в окна светило солнце, наполняя квартиру светом. Взглянув на стенные часы, я увидела, что уже девять. Потянулась, попыталась сесть, но не смогла: слишком затекла шея после проведенной в неудобном положении ночи. Я потерла шею, так и не поняв, с какой стати вместо мягкой, удобной постели оказалась на диване.

И тут вспомнила: Джек!

Я схватилась за автоответчик, почти уверенная, что не слышала звонка, и что он оставил для меня сообщение. Но издевательский красный ноль на экранчике словно подмигивал мне. Никаких сообщений.

Я включила кофеварку и встала под горячий душ, массируя шею, стараясь размять затекшие мышцы, и после того, как смыла с волос кондиционер, почувствовала себя почти человеком. Выйдя из кабинки, завернулась в широченный махровый халат цвета розовой гвоздики, распутала мокрые волосы и вернулась в кухню пить свежесваренный кофе. Вынула из морозилки замороженный бейгел, разогрела и, присев, как в детстве, на стол, стала завтракать.

Что теперь делать? Джек молчит, неужели не хочет иметь со мной ничего общего? Я оставила два сообщения, и вряд ли он не получил ни одного. Даже если секретарь забыла передать ему, что я звонила, а это весьма маловероятно, поскольку женщина показалась мне образцом деловитости, сомнительно, чтобы некая внезапная гроза в Лондоне вызвала короткое замыкание в автоответчике и стерла мое сообщение.

Сдаваться я не собиралась, тем более что свято следовала принципу сокрушения барьеров. И все же результатом могло оказаться сокрушительное поражение. Впрочем, я была готова рискнуть.

Я спрыгнула со стола и принялась рыться в груде диванных подушек, пока не нашла телефон. Медленно набрала номер офиса Джека в надежде, что он сам поднимет трубку, как бывало прежде.

– Офис Джека Харрисона.

Дьявол. Опять секретарша. Цедит слова так, словно подпруга слишком туго затянута.

– Привет, это Клер Спенсер. Нельзя ли попросить к телефону мистера Харрисона, – начала я, раздраженная собственным официальным тоном.

– К сожалению, мистер Харрисон уехал в деловую командировку и будет отсутствовать на работе несколько дней. Желаете что-то передать?

Услышав ответ, я мгновенно приободрилась. Джека не было в городе. Так вот почему он не поднимал вчера трубку! И не перезвонил! Я знала, что он не бросит меня подобным образом! Это на него не похоже!

Решив, что у меня еще есть шансы, я бросилась в атаку.

– Не знаю, помните ли вы меня, но я вчера звонила, – начала я.

– Да, я все передала мистеру Харрисону, – заверила секретарша.

– О… вот как? Однако он мне не перезвонил, – тяжело вздохнула я, снова помрачнев и чувствуя себя полной идиоткой. Судя по неодобрительному тону, она считала меня авантюристкой.

– Видите ли, я полагаю, он очень занят, тем более что сегодня утром уехал из Лондона, – повторила секретарша. Судя по всему, она была готова повесить трубку, поэтому я засыпала ее вопросами, стараясь выкачать как можно больше информации.

– Сегодня утром? Значит, вчера он был в городе? Вы уверены?

– Абсолютно. Я лично заказывала ему машину. Но обязательно скажу, что вы звонили. До свидания, – поспешно протараторила деловая дама и отключилась, прежде чем я успела задать очередной вопрос.

Значит, вот как… Джек получил мои сообщения, но не позаботился перезвонить. Смысл его молчания понять нетрудно. Он не шутил, сказав, что второго шанса мне не даст. Я успела узнать его достаточно хорошо, чтобы удивляться, почему он даже не захотел меня выслушать, но… впрочем, он только что разбирался с бывшей подружкой, у которой немного поехала крыша, может, поэтому и решил придерживаться новой политики, согласно которой «прощай» – действительно значит «прощай» и возврата к прошлому нет.

Противнее всего, что я ничего не могла поделать. В какое же дерьмо я вляпалась! Если он не брал трубку, когда я звонила прошлой ночью, и не был при этом с женщиной, значит, занес мой телефон в «черный список», и я не знаю, что хуже. Я даже не смогу сказать ему, что Мадди отошла в сторону, что мы могли бы встречаться, что быть с ним в разлуке для меня мучительно, что временами я не могу дышать от боли, что готова выкинуть белый флаг, опустить мостик над кишащим аллигаторами рвом, пригласить его в свою крепость… Я была в Нью-Йорке, он – в Лондоне, так что вряд ли я смогла бы встать у его дома, швыряя камешки в окно и выкрикивая его имя, пока он не согласится поговорить со мной или не вызовет полицию.