Море любви - Фиона Уокер Страница 78

– Сосиски и омлет, – сказал он и тоже закрыл меню. – Бутылку вот этого вина, девяносто пятого года, И минеральной воды без газа.

Получив заказ, официант безуспешно попытался сохранить невозмутимый вид, криво улыбнулся и удалился.

– Забыл тебе сказать – чтобы получить столик в ресторане, мне пришлось заказать номер в отеле.

У Эллен побежали по спине мурашки, причину которых на этот раз она затруднилась бы определить.

– И тоже по моей кредитной карте?

– Конечно.

Эллен чуть не запустила в него бокалом.

– Я убью тебя!

Официант выбрал момент и, сообщив, что шеф-повар принял заказ, поставил на стол какие-то изысканные закуски. Он получил от метрдотеля строгий наказ выполнять все прихоти очаровательных молодоженов.

– Ты и правда не умеешь дружить. Разве друзья так поступают, Шпора? Устраиваешь мистификацию, используешь мою кредитную карту, заказываешь вино, бутылка которого стоит столько же, сколько месяц проживания в нормальном отеле.

– Я хочу потратить все твои деньги, тогда тебе не на что будет уехать.

– Я уже оплатила билет и улетаю в субботу, через неделю.

Последовала долгая пауза.

– Так. А если у тебя не останется денег на такси?

– Продам джип за наличные.

– А если я подожгу его?

– Угоню у Жиля «астон мартин».

– Ничего у тебя не выйдет. На субботу его взял Эли Гейтс. Помнишь аукцион?

– Откуда ты знаешь?

– Случайно слышал.

Официант убрал грязные бокалы и наполнил новые заказанным Шпорой вином.

Эллен сделала глоток и от богатого, нежного букета потеряла дар речи: ей никогда не приходилось пить ничего подобного.

Шпора с удовольствием отметил ее реакцию.

– Как горько и как сладко! – не сразу сказала девушка.

– Надо пропить все твое имущество. Это тебя остановит?

– Из имущества у меня только рюкзак.

– А куда ты дела все свои вещи?

– У меня нет вещей. Я ничего не вожу с собой.

– Но собака не влезет в рюкзак.

– Может, возьмешь ее? Тебе ведь она нравится.

Шпора задумался, потом отрицательно покачал головой.

– Нет. Будет напоминать о тебе. Как-то с цирком «Феномен» мы были в Дании. В первый и в последний раз нам тогда разрешили выступить в «Тиволи Гардене». По проложенной туристами дорожке я вышел к памятнику Русалочке. Я просто влюбился в нее. Она выглядела точь-в-точь, как ты. Сама невинность, растоптанная современной жизнью. Вынырнула, бедная, на поверхность со дна морского после счастливого детства только для того, чтобы влюбиться в какого-то сукина сына. Видит бог, как я люблю тебя. Больше своей жизни, будь она неладна. Я только менял одну тюрьму на другую, пока не встретил тебя. Потом эти два дня свободы вместе с тобой. Теперь мне снова пора возвращаться в тюрьму, из которой я уже никогда не выйду – на этот раз заключение будет пожизненным.

Эллен смотрела на Шпору, слушала и ничего не понимала, только сердце тяжело стучало.

– Дай мне еще один день. Подари мне эту ночь. Я не могу уехать с тобой, но без этого подарка я умру.

Она потянулась к нему через стол, стул заскрипел по полу, бокал с вином опрокинулся, грудь выскочила наружу.

– Я люблю тебя, – он сжал ее руки. – Не знаю, куда подевался мой цинизм. Я верю в родство душ, в любовь с первого взгляда и даже в Иисуса Христа. Я верю, – с шепота Шпора перешел на крик. – Я верю в Спасителя нашего!

Официанты бросились к их столику и выстроились стенкой, чтобы изолировать буяна от остального зала, как защитники немецкой сборной пытаются изолировать Бэкхема.

Эллен рассмеялась. Заплакала она еще раньше. И вот, смеясь и плача одновременно, она не замечала ничего вокруг. Сосиски полетели на пол, когда Шпора устремился навстречу ей и сжал лицо любимой в ладонях.

– Сегодня я женился на самой прекрасной женщине в мире. Пусть наш брак будет коротким, но он будет самым настоящим. Именно этот брак.

Предусмотрительные японцы достали фотоаппараты: они были уверены, что перед ними английские знаменитости – судя по блестящей внешности и экстравагантному поведению.

Стареющая американская красавица потребовала узнать фамилию пластического хирурга Эллен; «Мне нужна такая же грудь».

– Может быть, вы продолжите ужин в вашем номере, господа? – бросился спасать положение метрдотель.

Эллен прикоснулась к лицу Шпоры и провела пальцами по его скулам, подбородку, по носу с горбинкой, по напрягшемуся лбу, по рту, такому нежному и грустному. Ее палец скользнул между его губ и погладил нижний ряд зубов.

– Где это мы? – спросила она, как во сне.

– Черт его знает. Главное, что вместе.

– Что-то говорят про наш номер, слышишь?

– Так пойдем туда.

– Благодарю вас. Вы свободны. – Шпора протянул портье пятидесятифунтовую бумажку.

Едва закрылась дверь, они стали срывать одежду – с себя, друг с друга, словно в каком-то угаре. Тяжелое сабо, сброшенное Эллен с ноги, выбило несколько бусин из старинной люстры.

– Я люблю тебя, – выдыхал Шпора ей в самые губы. – Я умер бы ради тебя… Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. – Эллен закрыла его губы поцелуем и… прыгнула. Теперь она не побоялась бы прыгнуть с любой высоты: он ее поймает.

Дилли и Рори курили, глубоко затягиваясь – то сигаретой, одной на двоих, то поцелуем.

– Похоже, вы еще не собираетесь уходить, – сказал Кит. – Сейчас четверить первого. Мы закрываемся в половине. Но вы можете сидеть, сколько хотите. Ключи вот здесь.

Молодые люди продолжали целоваться, сплетая ноги под столом, где пристроился Джек Рассел, который наелся до отвала: все отбивные с жареной картошкой достались сегодня ему.

– Когда Дилли должна вернуться?

– Не беспокойся, сегодня она ночует не дома. – Фили одобрительно смотрела, как ловко главный юрист Оддлоуда управляется с ее немаленькими грудями: Жилю удалось, сжав их вместе, взять в рот одновременно оба соска. – Ты великолепен!

– Значит, мы любим друг друга? – Эллен, приподнявшись на локте, смотрела на Шпору.

– Да. Мы любим друг друга.

– Если это и есть любовь, то, выходит, я никогда не любила Ричарда. – И девушка заплакала.

– Если это любовь, я тоже никогда не любил раньше. Не надо, малыш, не плачь.

Они крепко обнялись и прижались друг к другу, потрясенные сделанным открытием. Сердце сжималось от счастья – что они встретились, и от ужаса – а если бы этого не произошло?