Маринкина любовь - Наталья Воронцова Страница 71

— Сначала мне надо пожелать ребенку спокойной ночи, — сухо сказала она. — Я вернусь. Наверное…

— Марина, не беспокойся, мы сейчас попьем чаю и сразу разойдемся. Постараемся не шуметь, — заверила Женя.

Маринка кивнула и быстро ушла в спальню. Казалось, что ее сейчас просто удар хватит. Уложив Илью и отдышавшись немного, она все-таки вышла на кухню. Там в самом разгаре был какой-то пикантный разговор. Раскрасневшаяся Женя смущенно хихикала, прикрывая рот ладошкой. Чаем, естественно, дело в этот вечер не ограничилось. Гости потягивали из чашек какое-то дешевое вино, а Голубев сидел в обнимку с бутылкой коньяка.

— О, наконец-то! — сказал он. — Мы только тебя и ждали. Садись. Славка, налей моей жене вина!

— Только не шумите, пожалуйста! Илье надо выспаться!

Вообще-то пить Маринке совсем не хотелось, но она, глядя на Весельцова, который своими загорелыми большими руками щедро плеснул ей в чашку ядовито-малиновой жидкости, сдуру зачарованно хлопнула все одним глотком. Голова закружилась. Чем я хуже других, подумала она, они, похоже, набрались к этому времени уже достаточно…

— Так вот, я продолжаю историю нашего знакомства, — весело сообщила Роза и закурила. — Со Славкой меня свела одна моя подруга. Она живет в том городе, где размещается Славкино училище. Сказала, что этот лейтенантик просто обалденный! И преподаватель, представьте себе, да! Но и я тоже не промах. Славка, подними майку!

Тот смущенно огляделся, посмотрел почему-то на Маринку и отрицательно покачал головой:

— Да что с тобой, Роза? Неудобно же…

— Чего неудобного? Все свои, сто лет знакомы. Давай! Роза энергично задрала Весельцову футболку. На его спине краснели свежие ярко-красные полосы. Роза горделиво обвела взглядом всех присутствующих и продемонстрировала свои наманикюренные ногти. Маринке снова стало плохо. Ей на секунду померещилось, что никакой это не Розин Славка, а самый что ни на есть настоящий ее Димка, которого демонстрируют общественности как породистого жеребца. Обида сжала горло.

— Ну все, посидели — и хватит, — раздраженно сказала она, — пора расходиться. Третий час.

— Марина права. — Женя интеллигентно закивала. — Ребята, нужно уходить. Всем завтра на работу.

— Я провожу Женю и останусь у нее, если ты не будешь возражать. Оттуда до работы ближе добираться, — прошептал жене Голубев, целуя ее в щеку.

— Конечно, только возьмите такси. Метро давно закрылось.

— И нас подбросьте по пути! — причмокнула Роза. — Впереди продолжение бурной ночи, правда ведь, Славик?

Тот кивнул тяжелой головой и снова покраснел. Его серо-голубые глаза увлажнились и потемнели, и у Маринки снова перехватило дыхание.

Гости ушли, распрощавшись. Маринка задумчиво перемыла посуду и села на кухне у стола. Вылила в чашку остатки вина и залпом выпила. Сегодняшняя встреча поселила в ее сердце предчувствие, которое властно подчинило все ее мысли, а главное — желания. Маринку снова куда-то несло, а она барахталась, не понимая, что ей делать.

На следующей неделе Маринка поехала навестить тетку в Подмосковье. В воскресенье, собираясь отправляться назад, купила почему-то билет в Петровское. Позвонила мужу, сказала, что тетка плохо себя чувствует, ей надо задержаться. Обещала быть к вечеру. Пыталась объяснить себе, что соскучилась по матери, по Кристинке… Но на самом деле прекрасно осознавала, что ей обязательно надо увидеться с Димкой, обнять его, почувствовать родной запах, прижаться к груди. Встреча с красавцем Весельцовым словно пробудила тщетно подавляемые воспоминания. Маринка точно рассчитала время: три часа туда, три обратно, два с половиной с ним… Бешеной собаке сто верст — не крюк!

Она приехала в Петровское и сразу, не заходя к матери, пошла на берег реки, к лодочному ангару, где Димка обычно проводил большую часть времени. Похоже, предчувствие ее не обмануло: ангар был открыт и кто-то брякал там железом, наверное, возился с мотором. Первой Маринку заметила гончая собака Найда, которую Димка прикупил некоторое время назад для походов в лес. Найда была еще молодая и глупая, поэтому, выскочив из ангара, она радостно прыгнула на Маринку, лизнула ее в лицо горячим языком и тут же умчалась прочь — только пыль полетела. Затем из ангара выбежал озабоченный Димка. Едва кивнув Маринке, он крикнул ей:

— Жди здесь! — и помчался вслед за собакой. Маринка осталась растерянно стоять у ангара, не понимая, «что ей теперь делать.

— Найда, девочка моя! — раздавался из кустов встревоженный Димкин голос. — Куда же ты убежала? Иди ко мне, иди скорее!

Минут через десять он появился, одной рукой придерживая собаку за ошейник. Он присел, собака начала лизать ему лицо. Димка не уворачивался, довольно подставляя ей щеки.

— Моя красавица, Найдочка, смотри, это Марина… Как я тебя люблю, моя девочка! Не убегай больше!

Это было слишком даже для терпеливой, все прощающей Маринки. Она оказалась хуже какой-то гончей! Зачем она приехала? Он ее вовсе не ждал, ему без нее было очень хорошо с другой «девочкой» — Найдой…

Маринка круто развернулась на каблуках и побежала через кусты к дороге, смахивая с лица слезы обиды. Димка через мгновение понесся за ней следом. Рядом, высунув мокрый язык, радостно бежала Найда.

— Куда ты? Что с тобой, принцесса моя?

Маринка не отзывалась, ускоряя бег. Димка догнал ее довольно скоро и попытался в шутку повалить на траву. Она серьезно сопротивлялась:

— Дим, уйди. Я дура, полная дура! Я никогда не была тебе нужна! Мне не стоило приезжать к тебе!

— Да что ты мелешь? — взвился Соловьев. — Ты просто истеричка. Что я сделал не так? У меня просто собака убежала! Я ее догнал. Ничего же не случилось…

— Я для тебя хуже собаки!

Димка чертыхнулся и ушел. Найда еще раз облизала Маринку и покорно побежала следом за хозяином. Голубева кое-как успокоилась, села в автобус и вернулась в Москву. Настроение было самое отвратительное. Наконец она осознала свое подлинное место в его жизни — после всех жен, лодки, велосипеда и даже собаки! Дальше так продолжаться не могло. Маринка сжалась как пружина и с головой погрузилась в работу и быт.

А уже в следующие выходные в квартире Голубевых как гром среди ясного неба снова появился Весельцов. Маринка только-только начала успокаиваться, убеждая себя, что все самое страшное уже позади, что она наконец отрывается от болезненной, тяжелой зависимости от Димки. Но оказалось, что это далеко не так…

Вячеслав приехал в гости к Розе на выходные, и в субботу Павел Иванович затащил его к себе домой. Причина была какая-то абсурдная: у Голубевых были бесконечные проблемы с унитазом, а Славик якобы слыл непревзойденным мастером этого дела. В общем, часа три он, согнувшись в три погибели, ковырялся в сортире, а Маринка приносила по его просьбе какие-то инструменты. Потом он долго и шумно мылся, вытирал полотенцем красивое, загорелое тело, а Маринка не сводила с него глаз. И каждый раз вздрагивала, когда довольный починкой унитаза Голубев нежно называл его Славиком. В ее глазах это был Димка — и только он!