Желанная и вероломная - Хизер Грэм Страница 71

Ночью, вскоре после того как Келли уснула, проснулся голодный малыш, пришлось вставать и кормить его. Поэтому утром, когда Дэниел ее разбудил, она чувствовала себя разбитой.

Голова болела, в горле пересохло, волосы свалялись… Она едва заставила себя принять сидячее положение с ребенком на руках.

Дэниел, глядя на нее, рассмеялся.

— Подъем! — скомандовал он. — Если мы сразу же тронемся в путь, я обещаю некоторое время спустя приготовить кофе.

Камерон потянулся за ребенком, и Келли отдала малыша отцу. К ее удивлению, малыш не спал, не плакал, а задумчиво разглядывал взрослых.

— В нескольких шагах отсюда есть ручей. — Дэниел кивнул в сторону и помог ей подняться.

Покопавшись в сумке, Келли извлекла расческу и зубную щетку. Обе вещицы давно требовали замены, но все же находились не в таком плачевном состоянии, как личные принадлежности полковника.

Женщина своенравно закусила губу, не желая смотреть на любимого. Она ясно видела вмятины от их тел там, где они спали рядом. Сейчас, при дневном свете, она еще раз убедилась, что никакие невзгоды не сломят ее мятежного кавалериста. Камерон, видимо, успел побриться, прежде чем будить ее, тщательно вымыл лицо и руки и даже освежил водой свою черную шевелюру. Щеки у него немного ввалились, вокруг глаз появились новые морщинки. И все же ей нравилось его лицо. Осунувшееся и бледное, оно выглядело теперь еще благороднее.

Она спустилась к ручью, цепляясь подолом за ветви кустарника, и снова подивилась тому, что можно и ненавидеть человека, и одновременно очень его любить.

Холодная вода взбодрила Келли, и она, уже умиротворенная, стала расчесывать волосы. Когда она снова вышла на Дорогу, Дэниел уже оседлал коня.

Утро прошло в молчании. Камерон не разрешал ей говорить, а когда, проснувшись, заплакал малыш, попросил его утихомирить. Возможно, этим же путем шла вся армия генерала Ли, а может быть, здесь патрулировали янки. Во всяком случае, Дэниел намерен был держаться подальше от обеих армий.

Вновь закусив губу, Келли расстегнула пуговки на платье, чтобы покормить Джарда, и собралась уже отстаивать свои права на конфиденциальность личной жизни, как вдруг с удивлением обнаружила, что на ее право никто и не посягал. Судя по всему. Камерон даже не обратил внимания на то, что она кормит ребенка. Он лишь одобрительно кивнул, когда она шепнула, что Джард снова заснул.

На кофе Келли уже и не рассчитывала, видимо, они остановятся поесть только к концу дня — не раньше. Поэтому когда Дэниел снял ее с седла, она даже покачнулась от удивления, и если бы он не поддержал ее, упала бы вместе с Джардом. Впрочем, сказывалась и усталость: к многочасовой езде в седле она явно не привыкла.

В животе у нее урчало от голода. Последний раз она ела суп вчера вечером, а Дэниел, по всей видимости, вообще давно уже голодал.

«Это все война», — стучало у нее в висках. Теперь, кажется, на любой вопрос был один и тот же ответ: это все война…

Там, где они остановились, снова слышалось журчание ручья.

Камерон повел коня на водопой, Келли с малышом на руках последовала за ним. Пока она черпнула пригоршней холодную воду, Дэниел, уже развел костер. Затем достал из переметной сумки кофе, наполнил жестяной котелок водой и поставил его на огонь.

— Проголодалась? — участливо спросил он.

Она, кивнув, хмыкнула: он, по-видимому, давно забыл, что люди, как правило, едят три раза в день, начиная с завтрака.

Покопавшись в сумке. Камерон выудил оттуда парочку тяжелых квадратных галет. «Солдатское пищевое довольствие», — подумала она. Взяв галету, она заметила, как из нее выполз червячок, потом другой, третий…

Келли судорожно глотнула воздух, галета выпала из рук.

— Извини, — хрипло произнес он.

Она пожала плечами:

— Я не в первый раз вижу червей, правда, не в таком количестве. — Она вернула ему галету. — Я не настолько голодна.

Дэниел мрачно поглядел на темный брикет и, неожиданно придя в ярость, размахнувшись, забросил его в кусты.

— Господи! До чего нас довели! Дома все будет по-другому. В реке там полно рыбы, на плантации пасется скот, а уток такое количество, что и представить себе трудно. И кур столько, что хватило бы на целую армию…

Он замолчал, криво усмехнувшись.

Оба они хорошо знали, что если через полуостров прошла армия — пусть даже армия южан, — то в Камерон-холле, вероятнее всего, тоже ничего не осталось.

Джард широко распахнул синие глазенки и улыбнулся матери.

Ему, нечего было беспокоиться о пропитании. «Надолго ли?» — усомнилась Келли. Ведь если она поголодает еще несколько дней, ей будет нечем кормить ребенка.

Дэниел, с любовью разглядывая малыша, выставил вперед свой палец, и крошечные пальчики тотчас ухватились за него. Полковник улыбнулся совсем как сын. У Келли защемило сердце. Зря она боялась, что отец заберет ребенка, чтобы отомстить ей. Он любит Джарда. Пусть даже он не носил, не держал на руках с первых минут жизни малыша, он тем не менее любил его.

— Кажется, кофе готов! — воскликнула Келли.

Он многозначительно взглянул на нее:

— Так оно и есть.

Сняв с огня котелок. Камерон мгновение спустя протянул ей жестяную кружку. Кофе оказался на удивление вкусным. Еще бы! Ведь со вчерашнего дня у нее маковой росинки во рту не было! Она отхлебывала его не торопясь, смакуя каждый глоток.