У любви свои законы - Линда Ховард Страница 70

Поставив кофе на огонь, он пододвинул себе стул и сел прямо напротив нее. Да так близко, что их ноги соприкасались. Он тактично не стал расспрашивать ее о деталях, и Фэйт была ему за это признательна, ибо знал, что об этом она все равно будет рассказывать шерифу. Просто сидел, передавая ей жар своего тела и ощущение покоя и уюта от своей близости.

Глаза их встретились. Он смотрел на нее так, словно собирался отобрать у нее стакан и вылить его ей на голову, если она не начнет пить быстрее.

Упреждая его, она сделала большой глоток и на самом деле почувствовала некоторое облегчение.

( Не надо меня торопить, — пробормотала она. — Я и так еле сдерживаюсь, чтобы меня опять не стошнило.

Он, казалось, удивился.

— Откуда ты знаешь, о чем я сейчас думал?

— Ты так смотрел на меня и на стакан… — Она сделала еще глоток. — А я думала, что шериф у вас Диз.

— Он ушел на пенсию. — Только сейчас Грей понял, почему она посмотрела на него такими глазами, когда он стал звонить шерифу. Ее воспоминания о Дизе никак не могли быть приятными. — Майкл Макфейн тебе понравится. Как тебе его ирландская фамилия? Он молод и еще не потерял интерес к своей работе.

Той ночью Майк тоже был у лачуги Девлинов, но Фэйт скорее всего не узнает его. Тогда она была в таком состоянии, что помощники шерифа наверняка были для нее все на одно лицо. На общем фоне выделялись только Грей и сам шериф. Их-то она и запомнила лучше всех.

«Как-то странно, — подумал Грей. — Ей явно не хотелось встречаться с шерифом Дизом, а вот в отношении меня Фэйт, похоже, ничего подобного не чувствует. Она смелая, дерзкая… Порой бывает бешеной. Но ни разу не дала понять, что ей неуютно в моем обществе».

Да и он тоже… Когда она позвонила ему, он бросил все, хотя намечалась одна важная встреча, и помчался к ней, чтобы только вышвырнуть из ее дома какую-то нахальную кошку. Он еще не знал тогда… Протесты Моники до сих пор стояли у него в ушах. Фэйт попросила о помощи, и он откликнулся. Впрочем, дело оказалось и впрямь нешуточное. Он был взбешен, твердо решив дознаться, кто мог додуматься до такой подлости, и наказать. У него чесались кулаки — до того ему хотелось разбить морду мерзавцу.

— А тебе не приходило в голову, что это я же сам и сделал? — пристально глядя на нее, спросил он. — Ведь именно я все время пытался выжить тебя из города. Так что если рассуждать логично, то я должен значиться первым в твоем списке подозреваемых.

Она покачала головой прежде, чем он закончил фразу.

— Нет, ты так не поступил бы, — с полной убежденностью произнесла она. — И первую записку ты также не мог прислать.

Он довольно заулыбался, радуясь тому, что она ему так доверяет, но последние слова его насторожили.

— Первая записка?

— Я получила ее вчера. Обнаружила у себя в машине.

— Ты заявила об этом куда следует? ? Фэйт вновь покачала головой.

— Нет, в ней не было конкретных угроз.

— Что там было написано?

Она бросила на него неуверенный взгляд и после некоторого колебания проговорила:

— «НЕ РАССПРАШИВАЙ БОЛЬШЕ О ГИ РУЯРДЕ. ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ БЕДЫ НА СВОЮ ГОЛОВУ — ЛУЧШЕ МОЛЧИ».

Кофе был готов. Он поднялся со стула и налил себе и ей.

— Как ты пьешь кофе? — машинально спросил он, думая о той записке, про которую она ему только что рассказала, а также о другой, которая находилась в коробке вместе с кошкой и содержала уже более определенные угрозы. Он еле сдерживался, ярость душила его.

— Черный.

Он дал ей чашку и вновь сел напротив нее. Фэйт, как никто другой, умела читать по его лицу. Должно быть, она сейчас заметила что-то в выражении его глаз, потому что сразу перевела разговор на другую тему.

— Я с детства привыкла класть в кофе много сахара, но у мистера Грэшэма был диабет. Он всегда говорил, что лучше уж вообще забыть про сладкое, чем утешать себя диетическими суррогатами. Поэтому в доме сахара не было. Конечно, он покупал бы мне его, если бы я попросила, но я не настаивала…

«Черт возьми! Если она надеялась отвлечь мое внимание, ей это вполне удалось!»— раздраженно подумал он.

— Кто это «мистер Грэшэм»? — быстро спросил он, сгорая от ревности и уже почти веря в то, что она рассказывает ему про парня, с которым вместе жила до своего возвращения в Прескот.

Она чуть растерянно заморгала зелеными глазами.

— Грэшэмы взяли меня на воспитание…

«О Господи… Воспитательный дом».

У Грея невольно сжались кулаки. В принципе он и не надеялся на то, что жизнь ее, после того как он вышвырнул всю ее семью из округа, могла чудесно измениться к лучшему. Вообще-то хороший воспитательный дом — это все же предпочтительнее того, что было у нее с так называемыми родителями, но детям всегда тяжело расставаться со своими родными, какими бы мерзавцами те ни были. А попасть в хороший воспитательный дом далеко не всем удается. Тут все как при игре в кости: повезет — не повезет. Он слышал о том, что в воспитательных домах со многими детьми плохо обращаются, что они подвергаются порой сексуальному насилию. Каково же было девочке с внешностью Фэйт…

Перед домом заскрипел гравий под колесами подъехавшей машины.

— Оставайся здесь, — буркнул Грей и вышел на заднее крыльцо.

Окликнув Майка, вылезшего из патрульной машины, он пошел вместе с ним туда, где оставил злосчастную «посылку».

Веснушчатое лицо Майка скривилось от отвращения, когда он взглянул на труп кошки.

— На моей работе всякого навидаешься, — проговорил он, опускаясь перед коробкой на корточки, — но есть вещи, к которым невозможно привыкнуть, от которых до сих пор воротит. Какой же выродок мог так поступить с несчастным животным? Ты аккуратно обращался с этой коробкой?

— Вынес из дома. Я касался только за верхний левый угол и за нижний правый. Что с ней делала Фэйт до моего приезда, я не знаю. Крышку я открыл ручкой, — добавил он. — С внутренней стороны к ней приклеена записка.

Майк вынул из нагрудного кармашка шариковую ручку и отогнул ею крышку. Записка была написана печатными буквами толстым маркером и гласила:

«УБИРАЙСЯ ИЗ ПРЕСКОТА, ИЛИ С ТОБОЙ БУДЕТ ТО ЖЕ, ЧТО И С КОШКОЙ».

— Я возьму коробку с собой. Попробуем снять «пальчики». Целлофан — моя главная надежда. Если Фэйт его не касалась, это будет уже совсем хорошо. — Он оглянулся на дверь дома. — Она как? Нормально?

— Когда я приехал, вид у нее был скверный, но, кажется, постепенно пришла в себя.

— О'кей. — Майк закрыл крышку, выпрямился и, нахмурив брови, задумчиво уставился на коробку. Вдруг он оживился.

Проследив за направлением его взгляда, Грей обнаружил то, на что не обратил внимания в первый раз.