Серенада любви - Барбара Дэн Страница 70

– Ты еще не попробовал ни вина, ни сыра, – промолвила Лидия.

– Ты отвлекаешь меня. Я хочу смотреть на тебя.

В мгновение ока он сорвал с нее тонкое одеяние и отбросил в сторону.

– Только, пожалуйста, не отпускай шуток по поводу моего живота, Брюс, хотя, должна признаться, я горжусь им.

Брюс удивленно вскинул брови:

– Гордишься? Почему, дорогая?

– Потому что ношу твоего ребенка. – Она зарделась. – Хотя порой мечтаю, чтобы живот у меня снова стал плоским.

– Всему свое время, любимая. – Брюс посмотрел на ее живот с несвойственной ему нежностью и улыбнулся, заметив, как дрогнули под его взглядом ее ресницы. – Но этот животик, детка, ведь не помешает тебе немного поозорничать?

– Твое желание – закон.

– Но мы постараемся не забывать о маленьком наследнике, верно?

Нагнув голову, он осыпал ее грудь и живот жаркими поцелуями.

Они резвились на своем ложе любви, то взлетая, то падая, как корабль на бурных волнах. Наконец вынырнули из-под смятого одеяла, чтобы глотнуть воздуха, и, стукнувшись лбами, расхохотались.

– Эй там, на румбе!

Брюс помог ей выпутаться из клубка простыней.

– Я здесь! – рассмеялась Лидия и перевернулась на живот, заглянув под подушку и соблазнительно отставив зад.

– Что-то ищешь, любимая? – спросил он.

– Свое достоинство, что же еще? – хихикнула Лидия.

– Утрачено. Необратимо, – сообщил ей Брюс, давясь от смеха. – Но постой. – Он поставил ее на пол рядом с развалившейся горкой матрасов. – Дай я немного уберу.

– Позволь мне, Брюс. – Она наклонилась.

– Не напрягайся, любимая. Побереги свои силы.

Насвистывая лихой матросский мотив, Брюс сложил матрасы, расстелил одеяло и взбил подушки. Восстановив порядок, Брюс взял ее на руки и снова положил на постель.

– Я хочу тебя, Лидия. – Он поцеловал ее припухшие губы. – Хочу доставлять тебе наслаждение.

– А нашему ребенку это не повредит?

– Когда счастлива мать, счастлив и ребенок, – заверил ее Брюс. – Сейчас я тебе это докажу.

Он поцеловал ее ладошки. Сначала одну, потом другую. Затем стал покрывать поцелуями ее тело.

Словно загипнотизированная, смотрела Лидия, как большие выразительные руки Брюса играют на ней, как на виолончели, извлекая из ее души дивную музыку. Ее сердце забилось в озорном арпеджио, когда она достигла того волшебного момента, когда весь мир замирает. Она приблизилась к самому порогу! И тут крещендо удовольствия прорвало плотину, как весеннее половодье, омывая ее.

Лидия ахнула и протянула к нему руки.

– Нет, любимая, позволь мне, – прошептал Брюс и стал ласкать ее грудь. Лидия уже была готова взмыть на вершину блаженства, очарованная мелодией, которую исполняло на ней тело Брюса.

Брюс опустился между ее бедер.

– Откройся мне, любимая!

Ее матовые бедра расслабились. В мерцающем свете поблескивала роса ее страсти, окруженная золотистым ореолом кудряшек. Он вдохнул запах возбужденной женской плоти, показавшийся ему слаще нектара медовых сот.

Заключив в ладони ее груди, он слегка пощекотал набухшие соски, услышал, как застонала Лидия, и припал к истоку глубочайшей женской тайны. Взлетев на крыльях экстаза, Лидия отдавалась рапсодии эротической любви. Возвышаясь над ней, Брюс дирижировал своей дирижерской палочкой, подобно демоническому маэстро, вознамерившемуся доиграть музыку до последней ноты.