Дневник безумной мамаши - Лаура Вульф Страница 7

Знаю, в последние дни Стивену пришлось несладко. Внезапные требования ребенка выбьют из колеи любого, даже самого спокойного мужчину. Но Стивен не такой, как все. Его не назовешь степенным или несгибаемым. Он импульсивный. Может пойти в ресторан только потому, что название понравилось. Услышать одну песню и купить целый альбом. Проехать мимо красивого пляжа и убедить меня заняться там любовью. Стивен — мистер Спонтанность. Потому я и надеялась, что, когда первоначальный шок отойдет, он с готовностью примкнет к моим рядам.

Но я ошиблась.

Он до сих пор думает, что нам рано заводить детей. И хотя Стив, несомненно, неправ, я-то понимаю, что он уверен в обратном. И еще сбит с толку. Нервничает. Ну и что, я тоже нервничаю. Ведь это мне придется вынашивать ребенка. И рожать.

Но вы видели, чтобы я пошла и разом потратила несколько тысяч долларов?

Не видели конечно. Да я уже восемь месяцев новые туфли не покупала! И вот сегодня прихожу домой и обнаруживаю на кофейном столике пару ключей от «Харли-Дэвидсона». Несмотря на то что будущее компании Стивена туманно и мы до сих пор расплачиваемся с долгами по кредитке, он поступил спонтанно, по зову души и купил себе классическую мужскую игрушку.

Господи, если ему так хотелось почувствовать себя молодым, купил бы надувную куклу. Куклу-то мы можем себе позволить.

Я. Ты ведь даже не умеешь ездить на мотоцикле.

Стивен. Могу научиться.

Я. Отпад! И куда ты на нем собираешься?

Стивен. Ларри с Митчем весной едут в Новую Шотландию ^[10]. И я хочу с ними.

Ларри и Митч — старинные дружки Стивена. Я все надеялась, что он их перерастет, но увы. Большинство друзей Стивена — разносторонние, умные люди с хорошим чувством юмора, а эти Ларри с Митчем как пятно от красного вина на ковре: никак не выведешь. Нет, не от вина, а от пивного концентрата — мало того, что лезет на глаза, так еще и воняет.

Ларри — адвокат по ДТП, который навязывает свои услуги потенциальным клиентам, пока тех везут в реанимацию на «скорой помощи». Его реклама развешана по автобусным остановкам. А Митч выгуливает собак. Да-да, ему тридцать четыре года, а он выгуливает собак. И это вовсе не временная работа, чтобы оплачивать счета и для души заниматься искусством или еще каким благородным делом. Он делает это, потому что получает наличными и не платит налогов, а еще так якобы проще знакомиться с «кисками». Поверьте, привлечь «кисок» этому кадру даже свора собак не поможет.

Значит, Ларри, Митч и Стивен собрались на мотоциклах в Новую Шотландию? Ничего себе поездочка! И даже идиоту известно, что детских сидений для мотоциклов не бывает.

Я. И ты что, серьезно собрался в Новую Шотландию? Тогда заморозь сперму. Кто знает, может, ты разобьешься.

Стивен. Ты меня любишь только из-за спермы?

Я. Нет, я люблю тебя, потому что ты такой умный, и прошу защитить самое сокровенное. И раз уж ты заговорил — тебе нельзя кататься на велосипеде, принимать горячий душ и носить плавки. Говорят, все это снижает подвижность спермы.

Стивен. Ты ненормальная. (Из-за него мы разорены, а я ненормальная?) Мы не готовы иметь детей.

Снова — здорово!

Я не возражаю, что желание иметь детей должно быть обоюдным и нужно все хорошенько обдумать и обсудить, но после четырех дней споров я выдохлась. Мы топтались на одном месте. Стивен стоял на своем.

1. Я только что устроилась на новую работу. (На это я возразила, что теперь у нас есть полная медицинская страховка.)

2. Его компания висит на волоске, а он не бросит фирму, которую сам же помог основать. (И что, ждать, пока ситуация устоится? Бессмысленно.)

3. Мы живем в шестидесятиметровой квартире. (Подумаешь! В Африке на такой площади гостиницы открывают! К тому же глупо откладывать рождение ребенка из-за проблем на манхэттенском рынке недвижимости.)

Три часа мы сидели все на том же уродском клетчатом диване. Стивен вцепился в ключи от мотоцикла, как младенец в пустышку, а я пыталась убедить его, что идеального момента для появления ребенка не подвернется никогда. В нашей жизни всегда что-то будет не идеально.

И если это «когда-нибудь» наконец не настанет, оно не настанет никогда.