Свадебное платье мисс Холмс - Наталия Миронина Страница 7

Два раза мы навещали родителей и оба раза уезжали в слезах. Жизнь в нашем городе не менялась, как не менялись будни отца с матерью. Только еще больше они исхудали и почернели лицами. Мы привозили им продукты – словно в городе был голод, мы покупали им одежду, мы выдраивали квартиру и уезжали с такими тяжелыми сердцами, словно нашу совесть забросали тяжелыми каменьями.

– Так будет всегда. И пока они живы. И потом, когда мы останемся одни, – сказала как-то Лида. – Все оттого, что мы не смогли им помочь. Господи, только бы в наших семьях такого не было!

Эта фраза прозвучала с таким стоном, с такой болью, что мне впервые стало страшно за будущее.

О семье Лида беспокоилась недаром. Она окончила училище, сразу же поступила в институт и именно там познакомилась с приятным парнем, который сначала водил ее по кафе и кино, потом они сделались заядлыми театралами, потом съездили в отпуск, а потом он предложил ей выйти за него замуж.

– Я ему ответила «да», – сияя, доложила мне сестра.

– Поздравляю тебя. По-моему, он хороший парень.

– Да, очень, – согласилась Лида, пребывая в счастливом согласии с мирозданием. Но, с минуту помолчав, забеспокоилась: – А как же я тебя оставлю одну? Как же ты будешь?! Мы же привыкли…

Молодожены после свадьбы собирались жить у Игоря, которому родители давно купили маленькую квартирку.

– Слава богу! – воскликнула я. – Наконец-то эта твоя швейная машинка не будет жужжать у меня под ухом!

Я шутила, я была рада за сестру. Более того, я была горда собой – я сделала все, чтобы она получила образование, устроила свою жизнь. Но все же мне было грустно – теперь я действительно оставалась одна. От меня уезжала не только родная душа, а мой самый лучший, верный друг.

Теперь, когда были определены все даты, меню и список гостей, Лида приступила к шитью своего самого главного платья в жизни.

– Может, в ателье? Мама говорит, что у нее есть отличная портниха… – Будущий муж не очень деликатно пытался освободить Лиду от кропотливой и тяжелой работы.

– Я и есть отличная портниха, – ответила Лида и выставила Игоря за дверь. К поверью, что жених не должен видеть платье невесты, она относилась совершенно серьезно.

Теперь, как и раньше, в нашем родном городе, мы коротали вечера вдвоем – она шила, я сидела с книжкой рядом. В эти минуты я начинала верить в нашу удачу и счастливую звезду. «Ну вот. Она выучилась, и я выдаю ее замуж!» – думала я и гордилась собой, наверное, гораздо больше, чем сестрой.

– Мы молодцы! Вернее, ты – молодец! – читала мои мысли Лида, орудуя огромными ножницами. – Хотя мне так страшно было, я так боялась. Я просто виду не подавала…

– И мне было очень страшно! – кивнула я. – Иногда просто сердце в пятки уходило. Вдруг что-нибудь случится, вдруг из квартиры выгонят. Вдруг денег не заработаем. Что тогда?

– Но все же получилось. Вот только бы родители…

– Они не будут на свадьбе, – твердо сказала я.

– Это нехорошо, Настя.

– Знаю. Но они не приедут. – Я была неумолима.

– Я не согласна. Они же не виноваты.

Я промолчала. Это был тяжелый вопрос, ответа на который я не находила. Как и тот, другой, – зачем купили у алкоголика платье, сшитое его дочерью на выпускной вечер. Но я всегда считала, что не на все вопросы надо отвечать.

– Ну не дуйся. Ты подумай об остальных. Ты подумай о своем будущем муже. О его родителях. Что будет, если…

– Я все знаю… – Лида наклонила голову. – Но это неправильно.

– Лида. – Я повысила голос. – Если честно, я забочусь не о них – не об Игоре и его родственниках, и мне наплевать, что они о нас подумают. Я думаю о тебе – я знаю, что будешь чувствовать ты, если отец напьется на свадьбе. Я знаю, во что превратится этот твой самый важный и лучший день. Ты этого не заслуживаешь. Как не заслуживала того, чтобы они продали твое выпускное платье.

Лида хлюпала носом и мелко резала кусок нарядной ткани.

– Господи, сестра, ты сейчас все испортишь! – Я увидела, что она все-таки отхватила широкую полоску.

– Не испорчу. У меня стиль – авангард, – сквозь слезы ответила Лида.

Лида была права. По-человечески, по-дочернему. Она была права по всем общим правилам и канонам. Я была не права. Я была жестока и могла пожалеть об этом, могла к тем самым нашим с ней мучениям добавить угрызение совести и самое тяжелое и неприличное – стыд за родителей. Но я была старшей, и именно мне предстояло нести все моральные тяготы.

– Машинку, поди, заберешь свою? Или оставишь здесь? Тебе же обещали на свадьбу подарить новую, современную? – попыталась я отвлечь Лиду.

– Возьму с собой. Если бы не она – кто знает, как бы нам пришлось.

Лида была права – столько денег было заработано ночными часами, столько было переделано брюк, юбок, пальто! Столько было заштопано курток и подшито занавесок! Лида трудилась как вол. И вспоминая, я сделала вывод, что в самое рискованное путешествие имеет смысл брать только то, что поможет выжить. То, при помощи чего ты сможешь что-то делать, с помощью чего ты заработаешь деньги. Не бери с собой сентиментальный альбом с фотографиями, а положи в сумку фотоаппарат. Возьми спицы, краски, лобзик или… черт его знает что еще. Не пускайся в путешествие налегке – имея в голове образы красивых платьев и ненужных мелочей, способных вызвать лишь приступ слезливой чувствительности. Не бери с собой ничего, что расслабит тебя, наполнит сомнениями, лишит решительности и сделает уязвимым. Не забывай, что приехал ты сюда для борьбы, а не для того, чтобы вспоминать, жалеть себя и завидовать тем, кто смог здесь крепко встать на ноги.

Наша швейная машинка, маленькая, но тяжелая, как гиря, была самым лучшим вложением наших нищенских капиталов, она была лучшей инвестицией в наше будущее. Глядя на Лиду, которая благодаря своему упорству и трудолюбию, еще будучи студенткой, обросла большим количеством клиентов и заработала неплохие деньги, я радовалась нашей прозорливости.

– Поехали туфли выбирать. – Лида позвонила мне на работу.

– А Игорь?

– Ты с ума сошла?! Я же туфли под платье буду мерить. Я не хочу, чтобы он его видел.

– Ах да! Ладно, я попробую отпроситься.

У меня на работе уже все знали о предстоящем событии, а потому отпустили без разговоров.

– В какой магазин поедем?

Мы встретились в метро. В руках у Лиды был чехол с платьем.

– Я наша одно место. Дорогое, – ответила сестра. – Но я хочу прежде всего там посмотреть.

Дорогое место было очень дорогим. Примерочные кабинки в нем были размером с нашу квартиру, а кресла и пуфики напоминали о временах французской революции. Картину довершали мягкие ковры и большие вазы. Девушки-консультанты (в таком месте не могло быть просто продавцов), нежно улыбаясь, вцепились в нас мертвой хваткой.