Мария Стюарт, соперница Елизаветы - Галимов Брячеслав Страница 7

– Сейчас ты увидишь того, кто заменил мне моего старого доброго Дадли, – тихо говорила королева, ведя Джейн в свою личную комнату, что находилась рядом с гардеробной. – Мой Дадли – хороший человек, но на него нельзя опереться. Лишь однажды я ощутила в нём опору: когда была заключена в Тауэр по обвинению в заговоре против королевы Марии, моей сестры. Именно тогда Дадли покорил моё сердце, а дальше следовали одни разочарования. Он абсолютно ничего не смыслит в государственных делах, да и свои собственные запустил до безобразия. Два раза он был женат, как ты уже знаешь, и оба раза неудачно. О, нет, я не имею в виду достоинства и недостатки его жён, а материальную сторону брака: каждый нормальный мужчина, женившись, увеличивает своё состояние, но Дадли ухитрился уменьшить его! Я дала ему графский титул, наделила землями, выдала значительную субсидию из казны, однако каким-то непостижимым образом он стал ещё беднее. В результате, он принялся оказывать кое-какие услуги испанцам, а когда отношения с ними у нас начали портиться, Дадли предложил свою помощь французам. Сэр Френсис давно точит на него зубы, и если бы не моё покровительство, Дадли пришлось бы туго. Впрочем, моя милая Дженни, мне кажется, что тот мужчина, с которым я сейчас увижусь, немногим лучше Дадли в практическом смысле, – со вздохом призналась королева, – но что же поделаешь, он мне нравится! Ты – женщина, ты меня поймёшь… Иди, разыщи его в передней комнате и приведи сюда.

– Да, ваше величество, – ответила Джейн, которой самой не терпелось взглянуть на нового избранника королевы. – Но как мне узнать его?

– У него на камзоле должны быть приколоты две розы – алая и белая, как на моём гербе. По ним ты его и узнаешь. Ступай!

Через несколько минут Джейн вошла в комнату в сопровождении молодого мужчины. Он был высок и строен; его свежее румяное лицо обрамляли густые длинные локоны чёрных волос; тонкие усики не скрывали пухлых сочных губ; соболиные брови почти срослись на переносице, а из-под них живо блестели темно-карие выразительные глаза.

Мужчина подошёл к креслу королевы, встал на одно колено и почтительно поцеловал ей руку:

– Я счастлив видеть ваше величество, – раздался его приятный грудной голос.

– Вам долго пришлось ждать? – спросила Елизавета.

– Пять или шесть часов, но это пустяки: главное, что я удостоен вашей аудиенции, – отозвался он, ещё ниже склоняя голову.

– Меня задержали государственные дела, сегодня был важный приём во дворце, – вы слышали? – сказала Елизавета. – Встаньте. Дженни, дорогая, подай ему тот маленький бархатный табурет! Садитесь, сэр Роберт, – здесь, у моих ног.

– Я не осмелюсь сидеть в присутствии королевы, – возразил он. – Моё скромное звание не даёт мне такого права.

– Но я уже дала вам его, – Елизавета лукаво прищурилась на него. – Или вы хотите, чтобы это право было закреплено законом?

– Вы меня не так поняли, ваше величество! – на щеках сэра Роберта выступила краска. – Извольте, я сяду. Для меня закон – ваше желание, и выше этого закона не может быть ничего.

– Как мило вы покраснели: прямо-таки девица на выданье! – засмеялась Елизавета. – У вас, должно быть, и кожа нежная, как у девушки. Ну-ка, проверим, – она провела ладонью по его лицу. – Так и есть. Давно вы начали бриться?

– Ваше величество, – окончательно смешался он.

– Боже, какая прелесть, он смущается! – воскликнула Елизавета. – Как это забавно! Ну, ну, ну, сэр Роберт, не надо хмуриться, – я не смеюсь над вами, я вами любуюсь… А не нарядить ли нам его в женскую одежду? – сказала она Джейн. – Принеси какое-нибудь платье, – мы устроим маскарад!

– Ваше величество! – сэр Роберт вскочил с табурета.

– Ладно, платья не надо, но губы и щёки мы вам покрасим и напомадим. Опять сопротивляетесь? Не вы ли говорили, что моё желание для вас закон?

– Ваше величество, – обреченно вздохнул сэр Роберт.

– Дженни, дорогуша, неси помаду и пудру. Сэр Роберт, вернитесь на табурет! Вы ведь не хотите огорчить свою королеву?

– Ваше величество! – возопил пунцовый сэр Роберт.

– Ах, как вы разгорячились! – засмеялась Елизавета. – Не надо так волноваться, – это шутка, всего лишь шутка. Но вы обязаны объяснить мне, зачем вы добивались моего расположения? Что вами движет, – расчёт, корысть, тщеславие или иное чувство?

– Ваше величество! – сэр Роберт снова поднялся с табурета. – С юных лет я восторгался вами как королевой и как женщиной!..

– С юных лет? А сейчас вам сколько? – перебила его Елизавета.

– Двадцать один, – но это не имеет никакого значения…

– Да, когда мне был двадцать один год, это тоже не имело значения, – опять перебила его королева. – Итак, вы с пелёнок восторгались мною.

– Ваше величество! Позвольте мне сказать! – с отчаянием произнёс сэр Роберт.

– Да, пожалуйста, я вас слушаю, – Елизавета замахала руками, показывая, что она больше не будет его перебивать.

– Мой дядя…

– Вы говорите о графе Лестере? – тут же переспросила Елизавета.

– Да, ваше величество.

– Так что же сделал ваш дядя?

– Он всегда внушал мне, что вы – великая королева и несравненная женщина. Такая правительница, как Елизавета, твердил дядя со слезами на глазах, родится один раз в тысячу лет; все англичане должны на коленях благодарить Бога за то, что он даровал нам её.

– Бог здесь ни при чём, – возразила Елизавета, – англичанам меня даровала моя матушка. Она родила меня, но моё появление на свет никому не принесло тогда радости.

– Ваше величество! – с возмущением воскликнул сэр Роберт.

– Так оно и было. Но я опять прервала вас. Продолжайте.

– Я привык почитать ваше величество; я полюбил вас всем сердцем, – хотя никогда не видал вас и не слышал ваш голос.

– Какой, однако, силой внушения обладает ваш дядюшка! – заметила Елизавета. – Вот уж никогда бы не подумала! Он умело скрывал от меня этот свой талант. Но продолжайте, я более не стану вас перебивать.

– Какое счастье для меня было лицезреть вас, когда я впервые прибыл во дворец! Но я не смел даже приблизиться к вам – кто я, и кто вы!

– А когда вы «лицезрели» меня в первый раз? – спросила Елизавета.

– Три года тому назад, ваше величество. Во дворце был большой приём на Рождество.

– Это во время сильных холодов? Когда Темза промёрзла на три фута? Странно, но я вас совершенно не запомнила, а ведь во дворце было немного приглашенных на то Рождество.

– Где вам запомнить меня, ваше величество! – с горечью сказал сэр Роберт. – Я решительно ничего собой не представлял, был очень юным и неопытным.

– Зато теперь вы постарели, приобрели влияние и опыт, – улыбнулась Елизавета. – Продолжайте, продолжайте, я вас слушаю!