Интервью с идеальной женщиной - Нина Харрингтон Страница 7

– Сейчас меня интересует только кресло, ради которого я оттрубил в окопах десять долгих лет. Прости, если расстроил тебя, но такова уж правда.

– Значит, твоему редактору потребовалась история, и ты возомнил, будто сумеешь воспользоваться нашим юношеским романом, чтобы что-нибудь выудить у меня. Жалкая позорная тактика. И если я только услышу – она театрально закатила глаза – «в память о нашем прошлом» или нечто подобное, клянусь, притворюсь, что ты довел меня до слез, буду всхлипывать всю дорогу до дома Саскии, и вся наша девичья компания, а с ней и команда моих юристов окажутся здесь в течение часа. Можешь не сомневаться.

– М-да, жестоко. Но в этом нет необходимости. Думаю, я уже принес себя в жертву твоей жажде мести. Не хотел бы я плутать в воспоминаниях, ни к чему эти все путешествия в прошлое.

На секунду ее губы задрожали, и та девочка, чуткая, ранимая и эмоциональная, которую он знал, вдруг оказалась перед ним, но прежде, чем он успел что-либо объяснить, она тихонько хмыкнула:

– Рада слышать это, потому что у меня к тебе своего рода деловое предложение. И будет на много проще, если мы сумеем удержаться в рамках чисто деловых отношений.

– Деловое предложение? Какой прогресс, какие перемены. Когда мы виделись в последний раз, твои мама и сводный брат отлично управлялись с твоей жизнью. Насколько я помню, ты тогда на свою беду совсем не смыслила в деловых вопросах.

Не успели эти слова соскользнуть с губ, как Сэм пожалел о сказанном.

Помнится, мать Эмбер пришла в ярость, когда обнаружила, что ее музыкально одаренная дочь бегает на свидания к сыну шофера, но он не стал выслушивать эту женщину, когда та втолковывала ему, что он тормозит развитие ее дочери и губит ее карьеру. Это он взял чек, которым ее мать размахивала перед ним. Это он ушел с вечеринки по случаю дня рождения Эмбер и уже на автостоянке встретил Петру, такую горячую и податливую. Возможно, именно поэтому жгучая боль не утихла даже через столько лет. Молодой Сэм пал жертвой вероломства матери Эмбер, ее расчет оказался верным. На что могла надеяться Эмбер, если бы пошла вслед за неудачником? Однако, надо отдать должное, ее мать интересовалась тем, что происходило с дочерью. В отличие от его матери.

Эмбер склонила голову, внимательно оглядела мастерскую и сосредоточила взгляд на спортивном автомобиле, который он только что полировал.

– А знаешь, я передумала. В конце концов, возможно, было ошибкой приходить сюда. Мои наилучшие пожелания в твоей новой работе, и, пожалуйста, передай привет папе от меня. А теперь, извини, у меня через час встреча с редактором другой газеты. Не хочу опаздывать. – Она резко встала и помахала одними пальцами. – Как-нибудь увидимся, Сэм.

Без колебаний, ни разу не оглянувшись, она направилась к выходу прогулочным шагом. Босоножки на танкетке, развевающееся легкое платье, ее совершенные формы. Она уходила прочь из его жизни, вместе с ней таяли шансы на удачную карьеру в Лондоне.

Глава 4

– Разве ты не спросишь меня, каково это – работать в том самом сияющем стеклянном офисном здании, на которое я каждую неделю таскал тебя посмотреть? – крикнул Сэм. – Ну же, Эмбер. Неужели ты забыла те вечера, когда ты выслушивала мои великие планы однажды стать известным журналистом? Я знаю, ты любопытна. Дай же мне еще пять минут, чтобы убедить тебя выбрать меня вместо какого-то другого журналиста для твоей истории.

Эмбер замедлила шаг и оглянулась на Сэма через плечо. Ее сердце подскочило и застучало в ритме диско только от одного только взгляда на него.

Слетевшее с губ Сэма имя мгновенно вернуло Эмбер в юность. Ей снова семнадцать, когда ночью и днем, каждую секунду, во сне или наяву она грезила, думала только о том, чтобы услышать голос Сэма и увидеть его снова. Даже если для этого приходилось часами болтаться на заднем сиденье лимузина, торчать в гримерных матери по всей стране в качестве бесплатной помощницы на всех концертах. Все это окупалось сторицей, когда Сэм водил ее прогуляться, съесть пиццу или выпить стаканчик колы во время концертов. Это стало смыслом ее существования.

Эмбер обожала Сэма.

Он не сильно изменился. Немного раздался в плечах, да и в талии, впрочем немного. Симпатяга парнишка превратился в зрелого статного мужчину. Но если закрыть глаза, по голосу перед ней все тот же юноша, которого она знала. На нее нахлынули воспоминания, как она была в этом гараже последний раз. Он всегда смеялся, постоянно добродушно подтрунивал над ней, предупреждая, чтобы она не ударилась головой о светильники. Толчки локтями, легкие прикосновения, поцелуи. Пока не предал ее, изменив с одной из ее лучших подруг. Воспоминания страшного крушения до сих пор омрачают радостные мгновения ее жизни. Эмбер повернулась к Сэму:

– Знаешь, меня волнует, не понатыканы ли тут кругом скрытые камеры, которые сейчас ловят каждое мое слово?

Он широко, во весь рот, белозубо улыбнулся. Эмбер с трудом отвела глаза и не без сожаления вздохнула. Он всегда отличался сексуальностью, был привлекателен в самой затрапезной одежде, за любой работой, великолепно владел своим телом. Она же всегда чувствовала себя неуклюжей и долговязой. Лицо Сэма светилось здоровьем и жизненной силой, годы добавили характерные черты уверенного и знающего себе цену мужчины.

– В этом гараже? Нет. Тут ты можешь говорить все что захочешь. Это останется между нами. Как всегда бывало раньше.

У Эмбер перехватило дыхание. «Ох, Сэм. Довериться тебе уж точно глупо».

Она замаскировала горький вкус разочарования за покашливанием. Должно быть, он отчаянно нуждается, если заходит так далеко ради этого интервью. Она понятия не имела, сколько зарабатывают журналисты, но неужели ему так необходимо это место? Конечно же она помнила все. Он рассказывал про свой будущий путь вплоть до самой вершины – прославленного журналиста крупнейших лондонских газет. Его имя на первых страницах солидных изданий, которые его отец читает в машине, пока ждет клиентов с заседаний и светских раутов.

Возможно, он по-прежнему жаждал успеха, который ускользал от него. И это интервью поднимет его еще на одну ступеньку длинной шаткой лестницы к вершине.

Она знаменитость, чем круче история, тем больше золотых звездочек окажется на листе, где подсчитываются его бонусы. И все. Ничего личного. Он убежал от нее при первой возможности, убежал воплощать свою драгоценную мечту. Она ничего ему не должна.

– Так же как раньше? В твоих мечтах, – пробормотала Эмбер очень тихо, но так громко, чтобы он расслышал. – Этот твой редактор действительно давит на тебя, если ты прибегаешь к этому.

Сэм не стал обращать внимания на колкости.

– Да, в отличие от некоторых, я нуждаюсь в работе, и мне непонятно, почему ты бросаешь свою. Ты всегда отличалась эксклюзивностью стиля, Эмбер, но прекратить выступления в двадцать восемь? Для этого требуется особая дерзость. Я восхищаюсь! Или… – он кивнул на ее руку в гипсе, прищурив глаза, – или все это из-за руки?