Принцесса гламура - Мелани Рокс Страница 7

Бенедикт быстро набрала номер, написанный корявым неразборчивым почерком на выдернутом из блокнота листке.

– Рекламное агентство «Априори». Рон Кидд у телефона, – ответил ей бодрый мужской голос.

– Доброе утро, – как можно игривее поздоровалась Бенедикт. – Могу я поговорить с Ником Фриманом?

– Кто его спрашивает? – спросил Рон, которому понравился женский голос, без сомнения, принадлежавший красавице.

– Меня зовут Бенедикт Вернон, – произнесла она, выдержав перед тем минутную паузу. Для максимального эффекта не хватало только барабанной дроби и пушечного выстрела.

Впрочем, Рон и так не усидел на стуле. Он вскочил и начал нервно расхаживать по своему кабинету.

– Вам нужен Ник? Его сейчас нет в офисе. Он у нас, как говорится, свободный художник. То тут, то там…

– Как его можно найти? – спокойно продолжала Бенедикт, чувствуя, что кульминация близка. Ее сердце учащенно забилось то ли от радости, то ли от волнения. Что она скажет Нику? Быть может, Патриция была права и не стоило ворошить прошлое и связываться с человеком типа Фримана?

Частному детективу понадобилось всего несколько часов, чтобы добыть телефонный номер конторы, запустившей в прокат пресловутый рекламный ролик.

– Я могу дать вам его сотовый телефон, – после минутных колебаний предложил Рон.

– Буду вам очень благодарна.

Рон продиктовал номер и хотел спросить у Бенедикт, как здоровье ее собачки, но она уже повесила трубку. Нужно предупредить Ника о приближении грозы, подумал Рон, набирая по памяти номер приятеля. Но было поздно. Линия оказалась занята. Ураган «Бенедикт» уже обрушился на голову Фримана.

Ник передал фотокамеру ассистенту, а сам достал из заднего кармана джинсов слайдер.

– Алло, – недовольным тоном произнес он. Ник не любил, когда его отвлекали от работы.

– Привет, Ник. Узнал? – спросила Бенедикт, представив, какой озадаченный вид сейчас у Фримана.

– Мм, если честно, нет. А должен был?

– Будь у тебя совесть, ты бы ни на минуту не забывал обо мне, – ответила Бенедикт.

Забывчивость Ника не на шутку уязвила ее самолюбие. Как он мог ее не узнать? Может быть, ему снова придется напоминать, кто она такая и кем является ее отец?!

– Мэм, вы меня извините, но я работаю. Если вы позвонили лишь для того, чтобы прочитать нотацию, то сожалею: у меня нет времени ее выслушивать.

– Это Бенедикт Вернон, – выпалила она, испугавшись, что он сейчас отключится.

Повисла напряженная пауза.

– Ты… ты меня не узнал? – дрогнувшим от досады и обиды голосом спросила Бенедикт.

– А-а-а! – протянул он. – Та особа, что грозилась подать на меня в суд за покушение на ее собачку! – Ник рассмеялся.

– Да! – со злостью бросила она. – И теперь сожалею, что не сделала этого. Возможно, внушительный штраф несколько охладил бы твой пыл.

– Мисс Вернон, понятия не имею, как и зачем вы меня нашли, но мне действительно пора возвращаться к работе.

– Как ты посмел растрепать своему дружку из «Априори» о том… инциденте?

– Можно подумать, ты никому не рассказывала о том, как познакомилась с классным парнем, – хохотнул Ник.

– Н-нет.

– Да ну?!

– И ты вовсе не классный парень.

– Боюсь, многие с тобой не согласятся. – Ник облокотился на книжный стеллаж.

– Многие не согласятся, – начала Бенедикт его словами, – что я взбалмошная дурочка из рекламы жевательной резинки.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не пытайся меня обмануть. Ты прекрасно знаешь об этом ролике, ведь его сняли твои дружки, одного из которых зовут Рон Кидд. Я только что разговаривала с ним.

– А я-то тут при чем?

– При том, что в этом ролике изображена я. В карикатурном виде. Словно… словно у меня мозгов хватает только на походы по магазинам и салонам красоты.

Ник усмехнулся.

– Разве это не так?

– Между прочим, у меня диплом Йеля. Хотя вряд ли тебе известно, что это такое, – язвительно добавила она.

– Ну с деньгами твоего отца дипломы можно коллекционировать, как марки или открытки. А если ты узнала себя в героине ролика, то… тебе следует сделать определенные выводы.

– Ты самый… самый отвратительный тип на свете.

– О да, я ужасен. Все? Тогда прощай.

Ник отключился, и возмущенная Бенедикт осталась наедине с короткими гудками.

Мерзавец! Негодяй! Подлец! Как он посмел не восхититься ее красотой, обаянием и остроумием?! Почему все мужчины, куда более богатые и знаменитые, восторгаются ею, а какой-то неудачник смеется ей в глаза. Может, Ника не интересуют женщины? Только этим можно объяснить его равнодушие и сохранить лицо.

Патриция ждала в машине, припаркованной около дома подруги. Когда ярко-красный «феррари» подкатил к воротам трехэтажного особняка Вернонов, Патриция несколько раз нажала на кнопку сигнала.

– Давай за мной, – скомандовала Бенедикт.

Железные створки ворот медленно разъехались в разные стороны, и машины вкатились во внутренний двор. Оставив их в семейном гараже, Патриция и Бенедикт поспешили в дом.

– Уф, на улице такая жара. Я сейчас умру, – пожаловалась Бенедикт, обмахиваясь пустой папкой из-под бумаг.